— Тебе было так хорошо?

Шея Хэчжина покраснела, как арбуз. Он стал оправдываться, будто перед мамой.

— Я плохо помню. Мы оба были слишком пьяны.

Было ясно, что он хотел сохранить все в секрете. Но я, конечно, не захотел уважать его личное пространство, потому что для меня это тоже был важный вопрос.

— Но ты хотя бы свое настроение помнишь?

— Это…

Он долго колебался, а затем начал рассказывать, используя очень много художественных определений. Всего я не запомнил, но сказал он примерно следующее.

Когда мне будет 98 лет и настанет мой черед умереть, Смерть придет за мной и спросит, какой момент своей жизни ты бы хотел пережить еще раз, и я отвечу ей, что хотел бы снова прожить прошлую ночь, когда весь мир вокруг незаметно исчез.

Что это за чувство такое, когда исчезает мир? У меня не было серьезных отношений с противоположным полом, я только переспал с двумя женщинами. Ощущения от этих двух раз были, как космос, далеки от испытанного Хэчжином. Эти женщины были проститутками, не нужно было даже стараться стянуть портки. У первой были небольшие упругие груди — в моем вкусе. Но я особо ничего не почувствовал. Даже пульс стал биться медленнее и тяжелее, чем обычно. А когда я кончил, не испытал никакого электрического разряда. В надежде на что-то другое, я попробовал во второй раз с другой женщиной, но и он ничем не отличался от первого. Мне было скучно даже целоваться, поэтому я просто трогал ее зубы кончиком языка.

Меня не привлекали и мужчины. Никакого чувства к Хэлло с двадцать второго этажа я тоже не испытывал. Глаза Хэчжина, улетевшие в далекий космос, оказались для меня полной загадкой. Я чувствовал отчаяние, потому что понял, что до конца жизни не смогу расшифровать сигнал, породивший в Хэджине такие ощущения. В ночь, когда я пошел следом за Мадам Банан, я наконец-то нашел зацепку для расшифровки. Более того, я четко понял, что меня привлекало. Меня привлекал испуг.

Луна зашла за тучи. Туман очень быстро становился все гуще и гуще и распылялся вокруг, как снег, разбрасываемый в горах снеговой пушкой. Когда Мадам Банан оборачивалась, я останавливался, когда она двигалась, я шел поблизости от нее, чтобы она в полной мере чувствовала мое присутствие. Чем ближе становилось расстояние, тем больше звуков, издаваемых Мадам Банан, проникали мне в уши и зажигали пять чувств. Звон монет и ключей в ее рюкзаке. Стук каблуков, который становился все быстрее и сбивчивее. Трение голых бедер во время ходьбы. Шорох развевающихся от сильного ветра волос. Прерывистое и влажное дыхание. Мне стало даже казаться, что я слышу, как кровь пульсирует у нее в артерии под подбородком.

Я слышал эти звуки, и в моей голове рождались разные сценарии, как забрать у нее золотое кольцо. Одной рукой резко схватить за волосы, струившиеся по плечам, а другой — заткнуть ей рот и потащить через улицу в сторону реки. А перед тем, как бросить ее в воду, сорвать золотое кольцо клыками, полученными в наследство от наших предков, которые сидели в пещере и рвали ими сырое мясо.

Когда показался перекресток, Мадам Банан перешла на бег. Ее дыхание стало очень шумным, будто в горле установили мотор от мотоцикла. Оглядываясь, она бежала на высоких каблуках, ее ноги несколько раз подворачивались, и она пошатывалась. Грубая была, но пугливая. Хотя и в такой ситуации она сохранила остатки самообладания. У пешеходного перехода на перекрестке она резко обернулась и металлическим голосом закричала, походя на шипящую кошку:

— Ты кто?

Я не ответил. Мне не понравилась ее манера разговаривать. Что я тебе такого сделал, что ты так шипишь? Я же не говорил с тобой, не приставал, не показывался тебе на глаза и не пугал, я просто шел своей дорогой.

Как некстати в это время у нее в руке зазвонил сотовый. Она закричала и дернула рукой, как от удара. Телефон улетел на середину перехода, а женщина с ужасным криком побежала через дорогу. В этот момент из-за угла школы появился автомобиль и резко затормозил. В тумане смешалось много звуков — скрежет колес, которые скользили и царапали поверхность дороги, эхом разносившийся крик Мадам Банан, звонок телефона на дороге.

Наконец наступила тишина. И автомобиль, и Мадам Банан — все ушли своей дорогой. Я приблизился к переходу. Опустив руки, я недолго простоял у светофора. Приподнятое состояние моментально испарилось, и меня охватил голод, будто мой желудок был совсем пуст. Все силы покинули меня, голова опустела. Что я до сих пор делал? Чего мне не хватает, отчего я чувствую голод?

Я поднял телефон, валявшийся на проезжей части. На экране высветилось имя звонившего.

Я выбросил сотовый в реку. После этого я больше не видел Мадам Банан. Возможно, она перестала ходить ночью одна, а у меня, наоборот, появилась привычка выходить именно по ночам. В первую ночь просто решил проверить реальность своих ощущений с Мадам Банан. В следующий раз — перепроверить, в чем убедился накануне. А на следующий день чтобы еще раз проверить то, что я уже проверил накануне. На третью ночь все мои мышцы были напряжены, как у возбужденного жеребца.