Сегодня утром я был похож на медлительного медведя. В поисках простого оправдания я каждый раз опаздывал на один шаг.
— Я проголодался. Подумал, что надо поесть.
— Ты что до сих пор ничего не ел? — По лицу Хэчжина было видно, что он жалеет меня. Это выражение мне опять не понравилось, потому что в нем угадывалось его намерение вызвать меня на разговор.
— А зачем ты поднялся?
— Ааа… — только и произнес он и замолчал. Мои руки так и чесались от желания схватить то, что Хэчжин держал в руке, и узнать, что же это.
— Я еле дождался, минуты считал, — наконец заговорил Хэчжин, — слышал, что объявят ровно в полдень.
Хэчжин поднял руку с мышкой и кликнул ей несколько раз: раз, два, три…
— Поздравляю! — Хэчжин переложил мышь в левую руку и протянул мне для рукопожатия правую. Я тупо хлопал глазами. Что?
— Ты чего? Почему не реагируешь, я же тебя поздравляю?
Мои скрещенные руки разомкнулись и упали вниз. Щеки перекосило, губы плотно сжались. Теперь мне стало ясно — объявили результаты государственного экзамена.
— Хан Ючжин! — Хэчжин поводил перед моим лицом рукой с мышью. Похоже, он решил, что я остолбенел от радости или никак не могу поверить в происходящее, так истолковав мою заторможенную реакцию. Если бы вчера ночью ничего не случилось, если бы моя жизнь была прежней, возможно, он был бы прав. Действительно, вся моя студенческая жизнь была нацелена только на этот экзамен. Я еле-еле выдавил из себя:
— Как ты узнал?
— Ну, а как ты думаешь? Конечно, по твоему экзаменационному номеру.
Я посмотрел на него с подозрением.
— Ты что, забыл? В день, когда ты получил номер, я его сфотографировал.
Точно. Хэчжин очень любил делать снимки на память. В тот день он поставил меня у стены в гостиной и, заставив держать номер под подбородком, снял меня в профиль и в анфас, как на магшоте.
— Молодец! Горжусь тобой.
Хэчжин схватил и потряс мою опущенную руку. С каждым рывком передо мной возникала и исчезала мама. Мама, которая бросалась на меня с бритвой. Мама, которая лежала в луже крови с перерезанным горлом. Мама, которую я обернул пледом и отнес на крышу. Мама, которая лежала на качелях. Мама, которую я положил в стол на крыше.
— Молодец!
Хэчжин отпустил мою руку и обнял меня за плечи. Похлопывая меня по спине, он добавил: