Мой взгляд устремился к потолку.

Мне хватило и пяти секунд, чтобы дойти из кабинета до ее спальни. Я не постучался, просто толкнул дверь, и она открылась. Лейла готовилась ко сну. Идеальное время.

Избавившись от кардигана и носков, она осталась в пижамных шортиках и тонкой маечке, которую можно не брать в расчет. Огонь разгорался под моей кожей, пока я смотрел на нее, но не тот, что занимается перед тем, как я меняю обличье. Нет, это был другой огонь – жарче, глубже.

Сложив руки на груди, я переступил порог ее спальни.

Она дернулась, словно хотела прикрыться.

– Чего тебе еще?

В ее дерзком тоне не хватало настоящего упрека. Скорее, в нем угадывалось… смущение. Оно зависло в воздухе вокруг нее, что привело меня в замешательство.

– Ничего, – сказал я и, прежде чем сумел остановить себя, шагнул к кровати и улегся. Я похлопал по месту рядом со мной, чувствуя, как колотится сердце в груди. – Иди сюда.

– Зейн?.. – Смущение нарастало, пока она смотрела на меня, приоткрыв розовые губы. – Ты сегодня невыносим.

И это правда.

Я все это знал, но не мог… не мог обходить ее стороной, я чертовски устал от этого.

– Ты невыносима каждую ночь. – Я снова похлопал по кровати. – Перестань, ты ведешь себя странно, Лейла. – Она даже не шелохнулась, и я удивленно вскинул брови. – Ты идешь?

Пять секунд. Если она не двинется с места за эти пять секунд, я уйду.

Лейла сделала шаг.

Тихо выдохнув, она забралась на кровать и легла рядом со мной, и мне вдруг стало трудно глотать. Мы валялись вместе на кровати миллион раз, но сегодня все было по-другому. Я чувствовал по-другому.

Кажется, надо проветрить голову.

– Милые шортики, – сказал я.

– Ты можешь помолчать?

Тихий смешок вырвался у меня.

– Ты сегодня в таком необычном настроении. Это не из-за сырого теста?