— Кто? Этот гад, которого мы разыскиваем? «Трупосоставитель»?

— Я сам привел его к ней, — сказал Калли и отвернулся.

— Господи, Калли. Какой ужас! Послушайте, я понял, что вы правы, и не стал привлекать к этому делу своих ребят. Только пройдет слушок, что мы ищем этого гада, и он сразу же уползет в какую-нибудь нору. До сих пор я действовал один, надеясь на счастливый случай, но могу наводнить весь этот район полицейскими. Совершено, черт побери, похищение, мы можем даже позвать на помощь федеральных полицейских.

— Нет. Если вы это сделаете, Дженни конец. Он не должен знать, что мы продолжаем за ним охотиться. Тут примешивается и личный мотив: он хочет отомстить мне. Оказавшись в безвыходном положении, он тут же убьет ее.

— А почему вы думаете, что он этого уже не сделал? — Едва произнеся эти слова, Гримальди тут же пожалел о них. — Извините. Типичный вопрос полицейского.

— Он постарается продлить ее муки, — сказал Калли, умолчав о том, как хорошо он знает, на что способен Малик, ибо при одной мысли об этом кровь кидалась ему в голову и он терял власть над собой.

— Кого ты тут поджидаешь? — спросила Хаузер.

— Одного здешнего субъекта по имени Саша Лысенко. Иногда из него удается выжать что-нибудь полезное, а иногда он врет напропалую. Он, конечно, жуткое дерьмо, мелкий воришка, который питается объедками со стола воров покрупнее. Но он состоит в Организации, подслушивает то, что говорят другие, и всегда держит про запас какие-нибудь новостишки, чтобы откупиться от нас, если на чем-нибудь попадется.

— Нам надо выйти на того, кто печатает деньги, — сказал Калли.

— Если мой дружок Саша не знает этого, то наверняка знаком с кем-то, кому это известно. Сейчас он мой единственный источник информации.

В этот момент Гримальди прищурился и нагнулся вперед. Он наблюдал за небольшим жилистым человечком с близко поставленными глазами и с изрытым оспинами лицом, который только что вышел из подъезда. У него были очень аккуратно зачесанные волосы, одет он был в дорогой, хорошо сшитый двубортный габардиновый костюм.

— Это он, — сказал Гримальди. — Дешевка в костюме за две тысячи долларов. Мусорный бак в смокинге.

Калли потянулся к ручке двери.

— Сидите спокойно, — сказал Гримальди. — Может, он пойдет по направлению к нам. Я не хочу, чтобы он улизнул, этот маленький засранец бегает точно кролик.

Саша Лысенко остановился напротив подъезда, вертя головой так, словно она была на шарнирах. Затем повернулся и пошел в ту сторону, где стояла машина Гримальди. Пройдя меньше пятидесяти футов, заметил у противоположного тротуара машину с тремя пассажирами, среди которых узнал Гримальди. Он бросился бежать, словно спринтер со старта.

— Ах, черт, — крикнул Гримальди, затем, увидев, куда бежит Лысенко, усмехнулся. — Свалял дурака, чертов недомерок!

Саша уже побежал вверх по пандусу, когда Гримальди завел двигатель и нажал на педаль газа с такой силой, что покрышки взвизгнули и задымились. Он лихо развернулся посреди улицы и начал погоню.

Саша завернул за угол, а Гримальди взлетел вверх по пандусу и проехал через узкое пространство между стеной здания и парапетом. Он так круто вывернул руль, въезжая на широкий дощатый настил, что машину сильно занесло, едва не развернуло на сто восемьдесят градусов. Саша был в тридцати ярдах впереди, он бежал как опытный бегун по пересеченной местности, ловко лавируя среди прохожих. Гримальди включил сирену и нажал на педаль газа. Прохожие торопливо расступались, пропуская машину. Гримальди догнал Сашу, обошел его, круто повернул налево и нажал на тормоза, преграждая беглецу путь. В тот же миг он выскочил из машины, за ним Калли и Хаузер. Саша кинулся было в обратную сторону, но Хаузер подставила ему подножку, и он упал. Гримальди тут же схватил его за шиворот, поднял на ноги и прижал к стене заколоченного досками ресторана.

— Саша, дорогой мой друг. Какого черта ты удираешь? Ты не рад видеть меня? Я ужасно огорчен.

— Пошел ты от меня подальше, Гримальди.