- Ты такой обломщик, Эв, – шутит Эйден, отпивает пива и ставит бутылку рядом с теми, что собрал Эверетт. – Это ее день рождения, и она может выпить, если хочет.
Опираясь на руки позади себя, Эверетт откидывается назад и вытягивает ноги, в процессе задевая меня своим бедром. Мое сердце тут же начинает барабанить по грудной клетке, и впервые за семь лет я хочу, чтобы Эйдена не было с ними. Нет, я, конечно, люблю Эйдена, но прямо сейчас желаю остаться с Эвереттом наедине. Я хочу приблизиться к нему, пока наши плечи не соприкоснутся, хочу, чтобы посмотрел на меня и улыбнулся, чтобы откинул мои волосы назад, как он делал со своими подружками. Я желаю, чтобы он взглянул на меня и, наконец, увидел во мне девушку, а не своего лучшего друга.
- Хорошо, что ты уже написала желание и убрала его в свою коробку. Иначе мне пришлось бы помогать тебе и, вероятно, увидеть, что ты загадала, - говорит Эверетт и подмигивает мне.
Я тоже благодарна за это, но только сейчас. Если б он увидел мое загаданное желание, то понял бы, что я к нему чувствую. И не осталось бы тайн, и мне больше не пришлось бы притворяться. Я так устала от этого. Так устала желать того, что теперь уже кажется несбыточным. Несбыточным даже несмотря на всю силу моего желания и то, что я изо всех сил стараюсь доказать Эверетту, что больше не являюсь девчонкой-падцанкой и могу сделать его счастливее, чем любая из тех развязных девиц в школе.
- Эй, Эйден, ты скоро? Мне тут до жути скучно.
Девичий голос доносится до нас снизу, от подножья дерева, в ветвях которого находится домик.
- Черт побери, Эйден! Ты что притащил с собой подружку на мой день рождения? – жалуюсь я, глядя на Эйдена, пока Эверетт хихикает и качает головой.
- Не моя вина, что я настолько неотразим, что в моем социальном графике нет ни одного пустого окна. К тому же я не привел ее сюда, а заставил ждать снаружи. Поэтому ты не можешь злиться на меня, ребятенок, - объясняет Эйден с ухмылкой.
Я закатываю глаза, но данное действие заставляет комнату закружиться, и я просто машу ему рукой, изо всех сил сдерживая рвоту.
- Иди уже! Иди со своей мочалкой.
- Ты уверена? - спрашивает Эйден, одновременно отрывая от пола пятую точку.
- Да. Ты сможешь загладить вину, если сделаешь рассылку сообщения, что больше я не твой сутенер. Скажи ей и пусть она передаст своим подружкам, что больше я не стану отвечать на вопросы о твоей любовной жизни.
Эйден смеется, наклоняется и целует меня в щеку.
- Посмотрю, что смогу сделать, - улыбается он, а потом выпрямляется и указывает на Эверетта. – Ты ответственный за то, чтобы придерживать волосы Кэмерон, когда ее начнет тошнить.
Эверетт показывает ему большой палец, он идет к двери, а я кричу ему в спину:
- МЕНЯ НЕ БУДЕТ ТОШНИТЬ!
Я слышу, как он смеется все время, что спускается по лестнице, а когда в домике на дереве воцаряется тишина, поворачиваюсь к Эверетту.
- Меня не будет тошнить, - уже более спокойно заверяю я его, и очень-очень надеюсь, что говорю правду.
- Но, если будет, я подержу твои волосы. – Он улыбается и накрывает мою ладонь своей.
Действительно грустно, что это самая романтическая вещь, которую я когда-либо слышала.