Я улыбаюсь так широко, что щеки начинают болеть, и очень стараюсь сдержать смех, чтобы не злить ее еще больше.
Кэмерон всегда поднимает мне настроение, несмотря ни на что. Последние несколько дней я хандрил и теперь, просто слушая ее, разговаривая с ней, могу ненадолго забыть о своих проблемах.
- Я прощу, что ты радуешься моим утренним страданиям, поскольку знаю, что у тебя были тяжелые пару дней. Но не ожидай, что подобная щедрость войдет в привычку, – предупреждает Кэмерон, делает шаг вперед, кладет свою руку на мою ладонь и сжимает ее.
- Я в порядке.
Она чуть склоняет голову набок и понимающе смотрит на меня своими великолепными зелеными глазами. Мне тут же хочется сгрузить на нее все свои проблемы и позволить ей забрать их.
- Врешь! – безапелляционно заявляет Кэмерон, поскольку знает меня лучше всех в этом мире, даже лучше, чем Эйден.
Мне неведомо, почему, но именно к Кэмерон я прихожу со своими бедами. Почему-то с ней мне легче и комфортнее разговаривать, чем Эйденом. Иногда я чувствую вину из-за того, что у нас двоих есть тайны от него. Но бывают времена, например, такие как сейчас, когда она стоит настолько близко и смотрит на меня так, словно готова решить любые проблемы. В подобные моменты мне абсолютно наплевать, что Эйдена нет с нами, и я не испытываю ни малейших угрызений совести за то, что скрываю от него некоторые детали своей жизни.
- Я не вру. Почти. Вчера было плохо, но сегодня уже лучше, – успокаиваю я Кэмерон, утаивая, что причина этого улучшения – она.
Одно ее присутствие здесь, независимо от того насколько сложными и запутанными стали мои чувства к ней, делает день ярче и радостней.
- Мама сказала, что твоя мама уже уехала. Мне так жаль, Эв.
Я пожимаю плечами, отказываясь тратить даже минуту на боль и злость за то, что наша с Джейсоном мать снова нас подвела.
- Все в порядке. Я в порядке, – снова заверяю я Кэмерон. – Фиг знает, почему я думал, что этот раз будет отличаться от всех остальных, когда она навещала нас.
- Чем я могу помочь? Хочешь я смотаюсь в Нью-Джерси и разберусь с ней? – на полном серьезе спрашивает Кэмерон, и я улыбаюсь, хоть и нет ничего смешного в сложившейся ситуации. – Я это сделаю, ты же знаешь. Никто не может обидеть моего лучшего друга и уйти безнаказанным.
Я качаю головой и отступаю назад, прежде чем совершу какую-нибудь глупость, например, поцелую ее. Если я это сделаю, то Кэмерон, скорее всего, накостыляет мне по заднице. Поэтому я отодвигаюсь подальше от соблазна, поднимаю ногу кобылы, которую выпустил, когда Кэм вошла в конюшню, и принимаюсь очищать копыто.
- Со мной все действительно в порядке. Я уже выместил зло на Алане Хейнсе. Думаешь, почему твой отец поставил меня сюда ковыряться в реальном дерьме?
Я улыбаюсь своей шутке, поднимаю голову, чтобы посмотреть на Кэмерон, и тут же тихо ругаюсь себе под нос, видя ее гневный взгляд. Мне нужно исправить это до того, как она пойдет выяснять отношения со своим отцом, который абсолютно невиноват, что я продолжаю лажать, добавляя ему еще одну причину недолюбливать меня.
- О’кей. Теперь я собираюсь разобраться с папой, – сердито ворчит Кэмерон.
- Эй, я разозлился и расквасил Алану нос, и твой отец имел полное право наказать меня за драку с другим сотрудником.
Я не скажу ей, как не сказал и ее отцу, – когда он, завернув за угол сарая, обнаружил, как я, оседлав маленького сучонка, разукрашиваю кулаком его самодовольную физиономию, – что Алан сделал несколько пошлых комментариев о Кэмерон, увидев ее тем утром на озере. Я молчал, когда Эли оттащил меня от Алана, и не проронил ни слова, когда гаденыш начал жаловаться отцу Кэм, что я напал на него без причины.
Какой смысл защищаться и оправдываться, если мне все равно никто не поверит?