— Это нормально. Возможно, вам потребуется время, чтобы найти себе занятие, которое бы связало вас с внешним миром помимо той роли, которую вы играете на своей работе. Чем активнее вы будете развивать свои контакты и связи, тем более насыщенной станет ваша личная жизнь. Это как во всем: чем больше вы вкладываете, тем больше отдача.

— Я понимаю… Вы правы…

— Подумайте еще раз как следует над тем, что мы обсудили, — сказала Мак, подводя итог.

— О, да, спасибо. Я обязательно подумаю, — Бренда несколько раз кивнула.

Было уже без десяти минут пять: пятидесятиминутный сеанс психотерапии подошел к концу.

— Надеюсь, наши беседы вам помогли. Видите ли, это не моя специализация. Я все-таки предлагаю вам, если у вас остались какие-то неразрешенные проблемы, обратиться к специалисту в данной области. Я бы могла порекомендовать вам кого-нибудь.

— Я понимаю, понимаю, — проговорила Бренда. — Я очень признательна вам за помощь. — Бренда встала и одернула костюм. Она взглянула на Мак, и арочки ее бровей взметнулись в искреннем выражении благодарности. — Вы мне так помогли. Вы очень хороший специалист. — Она сердечно пожала Мак руку.

Неужели?

— Я больше не буду надоедать вам, обещаю. Но я действительно чувствую, что мы добились результата. Я чувствую, что близка к победе, — продолжала Бренда, опустив свои бледные руки вдоль тела и решительно сжав кулаки.

Мак надеялась, что так оно и есть. Она уже не могла себе позволить эти вечные бесплатные консультации.

— Если я хоть что-нибудь могу для вас сделать, обязательно дайте мне знать, — не унималась Бренда. — Хоть что-нибудь. У меня много знакомых, которые лично мне обязаны, — добавила она.

Мак даже боялась подумать о том, какими услугами эти знакомые могут отплатить.

Она проводила Бренду, распрощалась с ней и закрыла дверь. Заперла на замок.

Мак вернулась и оглядела гостиную. Комната была обставлена обтянутой плюшем мягкой мебелью, которая ей не особенно нравилась, но дубовый журнальный стол, на котором она любовно расставила фотографии в рамках и книги, был действительно очень хорош. Перед приходом Бренды она выбросила букет увядших цветов и сейчас заметила, что на ковре осталось желтое пятно от осыпавшейся пыльцы.

Ой!

Макейди поспешила на кухню и вернулась с влажной намыленной губкой. Встав на колени, она попыталась стереть яркую отметину. Медленно и неохотно пятно бледнело. Взгляд ее неожиданно обратился на фотографию в рамке. Это было ее любимое фото отца, Леса, рядом с которым, на таком знакомом пороге родного дома в Канаде, стояла его любимая женщина. Фотография навеяла тоску по тем, кто остался дома, и губы Мак дрогнули в грустной и сентиментальной улыбке.

Отец.

Она часто заморгала.

Нахмурилась.

Совсем не так представляла она свою жизнь, когда покидала Канаду. Прошло полтора года с тех пор, как Мак закончила аспирантуру и защитила диссертацию, получив степень доктора философии в числе немногих аспирантов, чей возраст приближался к тридцати годам. Полоса личных и семейных неурядиц в какой-то момент заставила Мак усомниться в том, что ей удастся достичь цели. Однако, несмотря на все препятствия, она вышла победительницей. Но то, чем она сейчас занималась, нельзя было назвать практикой психолога: это было пустое времяпрепровождение в компании с запутавшейся в своих переживаниях садомазохисткой.