— Таки вы щедро оцениваете мои услуги, — проворчал Док, брезгливо оценивая бесцветные батареи. — Таки и лечить вас буду на все деньги.

— Хлебни еще за мой счет. Только не ворчи, восьмерка.

Элис с осторожностью принюхивалась к тарелке с поломанными брикетами белого цвета. Осторожно подцепила ложкой и положила в рот. Пожевала медленно, а потом накинулась на тарелку с невиданной силой.

Мелкая же вообще ничего сегодня не жрала. И как она может эту безвкусную дрянь так уплетать?

Док наконец заштопал мне спину, выпил еще стакан виски, сказал, что ничего серьезного и пошел восвояси, немного пошатываясь. Хорошая у него работа, ничего не скажешь. Оделся обратно и пододвинул поближе тарелку с ломтями жаренного мяса.

— Откуда у тебя столько шрамов? — спросила Элис тихим голосом.

— С войны еще, — коротко ответил я.

— Там очень много свежих. И даже совсем недавних. Ты весь один ходячий шрам.

— Никто не говорил, что в восьмом секторе легко живется. Дай пожрать, пискля.

— Извините, не помешаю вам?

В комнату вошел человек, оглядел стол, кивнул Элис. Я махнул рукой на место напротив, призывая девчонку подвинуться.

— Присаживайся, По. Как раз вовремя. Хвоста не было?

— Не заметил. Если честно, то думал, что вас убьют по пути сюда.

— Высоко ты меня ценишь, восьмерка, — улыбнулся я.

— Без обид, — кивнул По, присаживаясь. — Там такая резня в переулках началась, когда те двое вышли. А они ведь воспользовались служебным выходом, как торговцы.

— Что узнал? — спросил я.

— Ты просил разнюхать про розовую дурь и про черный ящик. Я разнюхал. Но сначала обещанная оплата, Восьмой.

— Просил? Обещанная? — вертела головой Элис.

— По — умная восьмерка. И в отличие от тебя, ему не нужно все разжевывать. А теперь отдай умной восьмерке батарею, что я обещал. Итак, слушаю тебя внимательно.