Саша поставил машину на парковке на бульваре Османа и по улице Курсель дошел до “Хилтона”. Кафе располагалось на углу улицы Монсо. Маленькое, покрашенное в яркие тона, оно скорее походило на американский бар, чем на традиционное парижское кафе. Играл джаз. Саша узнал неподражаемый стиль Маркуса Миллера, который сумел сравняться с Майлзом Дэвисом.

Андре Гюстав помахал ему свернутой газетой. Начальник Дарноде и Фабера оказался шестидесятилетним мужчиной суровой внешности, в английском плаще и строгом сером костюме поверх черного свитера. Твидовая кепка лежала на столе рядом с мобильным телефоном и кружкой пива. Они пожали друг другу руки.

– Что будете пить?

Предложение дружеское, но тон нелюбезный.

– То же, что и вы.

Знак официанту, и тот принес разливного светлого.

Гюстав развернул свою газету. На первой полосе “Монд” говорилось о деле Видаля и его последствиях. Портрет Марса, нарисованный несколькими резкими штрихами, неплохо передавал его ироничную улыбку.

– Это вы подбросили прессе записные книжки, Дюген?

Такого начала разговора Саша явно не ожидал.

– Уверяю вас, что нет.

– Эти записи были отсканированы и отправлены по электронной почте Сертису и журналистам с адреса, который нашей службе удалось установить. Он зарегистрирован в вашем ведомстве.

– Не с моего адреса, это точно.

– Однако это вполне вписывается в ваш образ. Молодой, амбициозный сотрудник, который умудрился несколько раз подряд так вляпаться! Последний случай просто поражает воображение.

– Антония Грасьен находилась у меня под стражей. Я этого не отрицаю. Что же касается записей, тут мимо, не пытайтесь повесить это на меня.

– Тогда кто же? Марс?

Гюстав высказал мысль, давно крутившуюся у Саша в голове, но которую он не решался сформулировать.

– Зачем бы он стал это делать?

– Это я вас спрашиваю, Дюген. Марс преследовал Фабера.

– В каком смысле?

– Не разыгрывайте святую невинность. Вы не в том положении.