– О чем ты думаешь?
Саша не сразу ответил, сначала заказал еще по чашке кофе.
– Противостояние Марса и Грасьена в кабинете было похоже на битву титанов. В какой-то момент мне показалось, будто они стоят в центре невидимого круга…
– А ты и твои коллеги за его пределами?
– В каком-то смысле. У вас бывали подобные ощущения?
– Да.
– Когда?
– Всего час назад. Когда Марс официально пригласил меня подключиться к расследованию. Я не строю иллюзий. Он приберегает меня на тот случай, когда я смогу сыграть роль в какой-нибудь причудливой игре, где все средства хороши. Твой шеф страстно ненавидит Грасьена. А темные страсти требуют одиночества.
– Марс влюблен в Африку.
– Я слышала, он жил там.
– Несколько лет. Но значили они для него очень много.
– И теперь Грасьен в глазах Марса – символ зла, которое мы причиняем африканскому континенту?
– Что-то в этом роде мне уже не раз приходило в голову.
Они допили кофе в приятном молчании. В ожидании бури, которая вот-вот разразится, Лола наслаждалась каждой минутой затишья, и Саша тоже.
– Ты не против, если я закажу что-нибудь покрепче “эспрессо”?
Саша вопросительно улыбнулся.
– Предлагаю выпить холодного белого вина. Эта солнечная площадь напоминает Италию. Надо этим воспользоваться. А раз ты не при исполнении…
Саша подозвал официантку и заказал бутылку “Риболлы Джаллы” и оливки.
Пить южное вино в обществе молодого человека со средиземноморским шармом – не такое уж бессмысленное времяпрепровождение.
Ингрид освободили в девять вечера. Она выглядела изможденной и почти не могла говорить. Лола поймала такси и воспользовалась моментом, чтобы пересказать подруге последние новости. Сообщение о том, что Саша пожертвовал своим положением, чтобы вытащить ее из камеры, подействовала на нее как электрошок.