— Её я тоже отправлю подальше. Никто и ничто не встанет между нами. Больше никогда. Ты застряла со мной до конца своей жизни, и если я смогу на это повлиять, то и после смерти тоже.
Он обвил меня руками за талию и обнял. Просто обнял. И хотя мой живот продолжил пульсировать, мне больше не было больно, потому что у Лиама был план, а у меня был Лиам.
ГЛАВА 67
Солнце село и окрасило снег в розово-золотой цвет. Такого свадебного марша я ещё не слышала. «Дедули» со своими банджо, скрипками и гитарами превратили душевную мелодию во что-то, что, казалось, было рождено из самой земли и леса.
Прошлой ночью я не знала, смогут ли бабушка Ривз и мама превзойти самих себя, но двигаясь по проходу между рядами, усыпанному сосновыми иголками, вдоль которого стояли потрескивающие факелы, я снова восхитилась декором. Они даже украсили замёрзшую поверхность пруда свечами в форме водяных лилий.
Моё длинное платье медного цвета развевалось у лодыжек, когда я шла рука об руку с Ноланом, впитывая в себя великолепие этого вечера.
— Я так понимаю, что ты сказала да? — спросил он.
— Чему?
— Ты хотела сказать кому?
— Ты тоже был в этом замешан?
Моя челюсть, должно быть, слегка отвисла, потому что он закрыл её своим согнутым пальцем.
— Ну, он у всех у нас спросил разрешения.
Он сжал мою руку и начал бросать улыбки в толпу оборотней, которые выстроились за рядами факелов.
— После того, как получил благословение родителей.
Я не думала, что Альфа просил чьего-либо разрешения. А что если бы мои братья не дали его? Или мои родители? Стал бы он меня добиваться?
— Лучше закрой рот, пока кто-нибудь не решил запустить туда снежок.
— Только Найл мог бы это сделать, а он сзади нас.
Нолан усмехнулся, после чего выпустил мою руку и встал рядом со своим братом-близнецом под свадебной аркой. Я расположилась напротив него, а затем повернулась и посмотрела на приближающихся Нэйта и Бейю. Её глаза сияли огнём, а округлые щёки мерцали перламутровым блеском, который подходил её платью цвета металлик. Рядом с ней, мой самый старший брат тоже по-своему светился — он был загоревшим, улыбчивым, с недавно постриженной бородой и волосами, уложенными гелем. Он был воплощением здоровья и счастья.
Когда Бейя проскользнула ко мне, она с раскрытым ртом уставилась на сверкающий тюль на простой деревянной конструкции, оплетённой тяжёлыми венками из белых цветов и гирляндами.
— Прекрасно. Как же прекрасно, — пробормотала она, и в её тоне проскользнула боль.