Шаг, другой, третий. Переступил порог и в шоке плюхнулся на филейную часть. Проморгался, протер глаза. Нет, не показалось.

— «Что за дела?!».

Подле каждой из книг в воздухе висели надписи. Сотканные из серой полупрозрачной дымки слова и цифры на родном русском наречии.

Выйдя из оцепенения, я подошел к ближайшему стеллажу и взял с полки первую попавшуюся книгу. Коричневый кожаный переплет, габаритами полноценный томик «Войны и мира». Обложка без рисунка и только надпись на языке, состоящем преимущественно из точек и закорючек.

— «Немного похож на арабский».

Я поводил книгой из стороны в сторону. Серая дымка неотрывно следовала за ней.

— Интерееесно, — протянул я и вчитался в текст.

— «Как в той игре, за которой Алиса часами штаны просиживает. Как уж ее там…? Поднебесье или типа того».

Я открыл книгу. Текст в ней был на все том же неведомом языке. Хорошо хоть с картинками. А изображены на них, в большинстве своем, не самые приятные вещи.

Одна мне особенно запала в память. На земле из сотен обнаженных человеческих тел с перерезанными глотками выложен треугольник, в центре которого возвышался белокаменный алтарь с горящим в углублении одиноким язычком фиолетового пламени.

Изображение было столь детализированным, что в дрожь бросает. Трупы казались такими живыми! Ну, Вы меня понимаете. Этот остекленевший взгляд, стекающая по девичьей шейке алая струйка крови, трепетание золотистых волос под порывами ветра. Словно и не картинка вовсе, а фотография в широком разрешении.

Я взял следующую и прочел: