Ближе к вечеру нашли место для отдыха. Большой участок леса, причём довольно дикий, подозреваю, даже какие-то звери водятся, главное, чтобы не динозавры. Забравшись глубже в бурелом, мы попадали от усталости, даже часового не выставили. Проспали часов пять. Когда проснулись, была уже ночь. Направление прикинули по компасу. В небе светил месяц, света которого хватало, чтобы мы не теряли друг друга. Идущий впереди Эванс на всякий случай взял длинную палку, которой нащупывал дорогу.

За ночь мы прошли довольно много, временами забредали в лесную чащу, иногда шли, безжалостно топча посевы в полях, а ближе к утру наши сапоги застучали по камню, дорога резко пошла в гору. Рассвет показал, что идём мы вверх по каменистому склону. Впереди высокая гора, но не та, на которой храм, а соседняя, гораздо ниже и с более пологими склонами. Место было относительно безлюдным, поэтому решили не останавливаться. Скоро нашли даже какое-то подобие дороги, ведущей через перевал на другую сторону гор.

После полудня дорога пошла под уклон. Усталость накапливалась, но грела мысль, что цель наша уже близка, ещё немного, и второй кусок орнамента будет у нас в руках. Вот только наши оппоненты беспокоили. Пропали жрецы, похищен кусок орнамента, труп всадника однозначно указывал направление, в котором мы двигались. Не сомневаюсь, что нас видели. А погони нет. Вывод? Они обо всём догадались и ждут нас в конечной точке. Наверняка сидят вокруг статуи, взявшись за руки, как на спиритическом сеансе, и глядят во все стороны.

О своих догадках я сообщил Эвансу. Тот согласился:

— Я думаю, примерно, так же. Если просто окружили статую, то не так страшно, можно попытаться пробиться силой, или использовать магию. Хуже будет, если приготовили какую-то хитрую ловушку, в которую мы войдём, а выйти назад уже не сможем.

— Ты уверен, что сможем пробиться силой? — засомневался я, — численное превосходство на их стороне.

— Уверен, здешние солдаты такие же, как и на Проклятом Острове. Им просто негде практиковаться, кроме того, некому их учить, вряд ли сюда переезжают профессиональные солдаты. Могут, разве что, задавить количеством, но тут нужно делать ставку на скорость. В принципе, гранаты легко пробьют брешь в толпе.

— Ясно, увидим на месте.

Дальше шли молча. Дорога снова вывела к людным местам. Пришлось скрываться. Дважды видели конные разъезды, трое солдат с винтовками, которые медленно проезжали по дорогам, пристально разглядывая окрестности. Стрелять мы остереглись. Их, конечно, убьём, но местные точно отреагируют, и, может статься, следом пожалует целый эскадрон.

К вечеру мы остановились. Местом ночёвки выбрали необъятное кукурузное поле, справедливо рассудив, что вряд ли кто попрётся среди ночи собирать кукурузу, которая, к тому же, ещё не созрела. Мы улеглись вповалку между рядами кукурузы и спокойно заснули, не беспокоясь о возможной погоне.

Утром провели ревизию запасов, оказалось, что еды осталось мало, как ни пытались мы экономить, но мешки скоро покажут дно. Если со статуей всё пройдёт гладко, то придётся на обратном пути заняться фуражировкой. В прочем, проблема невелика. Как говорится: на войне солдат с ружьём сам себя прокормит.

Далеко впереди уже блестела синяя полоса океана, до берега километров сорок, да только высоко мы находимся, потому и видно. По идее, сегодня к вечеру доберёмся. Вот только идти становилось всё труднее. Места были густонаселённые, спрятаться от людей получалось плохо. Можно было уже идти в открытую, ничего не изменится. Так и поступили. Эрнесто, обнаглев окончательно, поинтересовался у местных крестьян, как найти большую статую на берегу. Те, опасливо поглядывая на нашу компанию, показали нужное направление, мы сошли с дороги и повернули влево.

Море было всё ближе, уже и запах чувствовался, оставалось только найти статую. Да не просто найти, а выпотрошить постамент, обойдя засаду. Дорогу узнавали ещё дважды, единственное, что успокаивало, телефон здесь пока не придумали, так что передать сообщение о наших передвижениях крестьянин сможет только пешком, да и не нужно ему это. Идут странные люди, ну и пусть идут, а нам работать нужно. Плакатов «Их разыскивает полиция» на деревьях тоже пока не видно.

Часов в шесть мы, наконец, увидели цель. Сложно было не увидеть, статуя была не меньше Родины-матери на мамаевом кургане. Выглядела она странно. Спереди это был человек, смотревший куда-то вдоль берега, а сзади… сложно сказать. Нечто, вроде Чужого. Худая сутулая тварь с длинным чешуйчатым хвостом.

— Приготовиться, — приказал Эванс. Мы перехватили оружие поудобней, и медленно двинулись в сторону монумента. Теперь скрытность снова стала важной, благо, поля закончились и появились редкие деревья и кустарники, в которых можно было хоть как-то прятаться.

К статуе мы подошли на критическое расстояние в сотню метров, вблизи она оказалась ещё более внушительной. У подножия стояли двое солдат с винтовками. Немного, проблем не составят, но власти местные состоят не из идиотов и, разумеется, приготовили ловушку. Пришлось устроить консилиум.

— Итак, — сказал Эванс, — на что сделаем ставку? Скорость, или скрытность?

— Со скоростью не получится, — поспешил я всех расстроить, — открытое пространство, простреливается со всех сторон, если есть хоть один пулемёт, то мы даже пикнуть не успеем, а потому только скрытность. Маги наши готовы?

— Готовы, — отозвался Петер.

— Пойдёте вдвоём, — сказал Эванс, — так легче держать заклинание.