– Ты чем-то расстроена? – наблюдая за тем, как падчерица перед зеркалом приводит в порядок свой мундир, спросила Вика.

– Не то чтобы расстроилась. Н-но-о… Клим так и не появился. Не мог же он не знать о том, что у меня сегодня выпуск.

Не сказать, что она была в восторге от того, что старинный друг видел ее обнаженной. С одной стороны, она мучилась вопросом, сумела ли произвести на него должное впечатление. С другой – испытывала жуткий стыд. Всякий раз при очередной встрече не знала, куда девать глаза. А еще подспудно ловила себя на том, что чего-то ожидает. Чего? Да бог весть. Вот присутствовало это чувство, и все тут.

– А ты разве не в курсе? – удивилась мачеха.

– Не в курсе чего? – тут же насторожилась девушка, при этом стараясь не подавать виду, что, впрочем, у нее плохо получалось.

– Он получил приглашение для прохождения практики на медицинском факультете Карлова университета в Праге. Уже неделю как отбыл. Как устроится, вызовет к себе и семью. Ты, наверное, была поглощена экзаменами и выпуском, оттого и не знаешь об этом.

– Чему такому он может научиться в Чехословакии, чего нет у нас? – вроде как совершенно равнодушно пожала плечами Алина.

– Ну-у, нельзя же замыкаться и жить в изоляции. Уж кто-кто, а наши медики это прекрасно понимают. А потому регулярно обмениваются опытом. Вообще-то, Клима удостоили большой чести. Сам академик Бурденко способствовал его отправке в Прагу. Говорят, он был по-настоящему впечатлен успехами твоего друга.

– Да, Клим молодец и талант, каких мало, – поспешила согласиться девушка.

– Уж мы-то готовы подписаться под каждым твоим словом, – заверила Виктория.

Причем она вкладывала в это куда больший смысл, чем могла догадываться ее падчерица. От девушки скрыли такую интимную подробность, как старания Клима сохранить своей подруге возможность материнства. Получилось у молодого хирурга это или нет, покажет время. Но несомненно одно: никто другой не стал бы возиться с ее ранением столь скрупулезно, как он. Полевой госпиталь и поток раненых не больно-то располагают к подобной щепетильности.

– Алина, там у парадной ожидает авто. Арендовано до завтрашнего вечера, – войдя в ее комнату, сообщил отец.

– И кто за рулем?

– Не ты. И ни одна из твоих подруг. Я сержанту из автороты управления пару выходных выцарапал. Откатает в лучшем виде.

– Решил приставить ко мне няньку? – насупилась девушка, задетая недоверием отца.

– Если бы решил, сделал бы это еще три года назад, в день присяги, – обиделся Владимир Олегович. – Просто подумал, что веселиться будете до утра, а там и покататься по ночному Петрограду захотите. Ночи белые, дождя случиться вроде не должно. Опять же, рассвет встретить.

– Прости, папка! – Алина тут же повисла на его шее. – Спасибо! – И смачный поцелуй в гладковыбритую щеку.

– Да чего уж там, – зарделся отец, но тут же постарался взять себя в руки и строго продолжил: – Только смотрите мне там, не напоите служивого. И не смейте гнать его из-за руля. Я ему строго-настрого приказал не больно-то вам потакать.

– Непременно, – искренне пообещала девушка.

– Не маловато будет одного авто-то? – усомнилась Вика.