И то сказать, тяжкий труд лекарей в царской России вознаграждался адекватно – около 400 тысяч сегодняшних рублей в месяц – такой была «средняя зарплата» провинциального врача до окаянной «великой октябрьской социалистической революции».
Орлов «лично обходил все больницы и карантины, принимал живейшее участие во всем, что могло хоть как-то помочь поскорее избавить город от напасти и восстановить в нем нормальную жизнь. При этом он потратил более 400 тысяч рублей казенных денег».
В Петербурге Орлова встретили как героя, однако летом 1772 г. карьера фаворита оборвалась. Он давно «открыто нарушал законы любви», как отмечали французские респонденты. Безоглядно влюбившись в свою двоюродную сестру – Екатерину (Устинию) Николаевну Зиновьеву (19.12.1758-16/27.06.1781), фрейлину императрицы, Григорий не пытался скрыть свой роман. Воспользовавшись отьездом Орлова на Фокшанский конгресс, призванный подвести итоги русско-турецкой войны, государыня нашла фавориту замену в лице А.С. Васильчикова.
27 сентября 1772 г. Григорий был уволен на год за границу. 4 октября 1772 г. он был удостоен титула светлейшего князя Римской империи – то был прощальный подарок государыни человеку, которого она искренне любила многие годы. Орлов не остался в долгу, он подарил Екатерине знаменитый алмаз. 15 октября 1774 г. Орлов был снова уволен на два года за границу, для излечения болезни.
Вернувшись в Россию, 5 июня 1777 г. в церкви Воскресения Христа Копорского уезда Петербургской губернии Орлов обвенчался с Екатериной Зиновьевой. 25 апреля 1780 г. он снова был уволен на два года за границу. Молодая жена серьезно болела. Не спасли ни европейские курорты, ни лучшие врачи. Все дети светлейшего князя от этого брака были мертворожденными.
Екатерина Орлова умерла в Лозанне 27 июня 1781 г. и погребена в местном соборе, а у Григория Григорьевича начались помутнения в рассудке – возможно, вызванные раковой опухолью мозга. Вернувшись в отечество, он умер в Москве 13 апреля 1783 г.
Граф Алексей Григорьевич Орлов-Чесменский, генерал-аншеф и георгиевский кавалер, легендарный победитель флота Османской империи в Чесменском бою, первый русский селекционер, поставивший систему выведения новых пород животных на правильные научное и финансовое основания, был одной из ключевых фигур Века Екатерины. Тридцать тысяч душ – столько человек обреталось во владениях графа. Часть крестьян он перевел на оброк, приветствовал распространение в своих вотчинах и поместьях крестьянского самоуправления. В орловских владениях проходили регулярные выборы, крестьяне выбирали бурмистров и старост, сами определяли раскладку повинностей и порядок рекрутского набора. Мужики Орлова занимались промыслами и торговлей, строили себе каменные дома. В старинном Поречье Ярославской губернии такие дома до сих пор украшают улицы.
17 мая 1782 г. в московской Ризоположенской церкви Алексей Григорьевич обвенчался с Евдокией Николаевной Лопухиной (17.12.1762-21.08.1786), дочерью гвардейского капитана Николая Александровича Лопухина от его брака с Анной Алексеевной Жеребцовой. Евдокия подарила графу двоих детей: Анну (2.05.1785-5.10.1848) и Ивана (21.08.1786-8.10.1788), и умерла от последствий родов. В Метрической книге церкви Ризоположения близ Донского монастыря: 21 августа 1786 г. «у генерал аншефа и всех российских орденов кавалера графа Алексия Григорьевича Орлова Чесменскаго родился сын Иоанн. 23 августа крещен. Восприемником был граф Иван Григорьевич Орлов». 30 июня 1787 г. Граф А.Г. Орлов-Чесменский кланялся в ноги императрице за пожалование сына в капитаны Преображенского полка. 8 октября 1788 г. «у его сиятельства графа Алексия Григорьевича Орлова Чесменскаго умре сын гвардии капитан Иоанн Алексеевич коему от роду было два года и два месяца погребен в Спасоандроньевском монастыре». Смерть жены, а затем и двухлетнего сына Алексей Григорьевич тяжело переживал. Дочь Нинушку воспитывал сам, обучал танцам и верховой езде.
В 1796–1801 гг. по негласному распоряжению Павла I граф находился в изгнании, путешествуя по городам Германии, а после гибели императора вернулся в Россию. Граф поселился в Москве на Большой Калужской, в Майском дворце – бывшей демидовской каменной усадьбе, принадлежавшей его дочери Анне. Здесь он прославился устройством пышных балов и конных выездов, на которые сбегалась смотреть вся Белокаменная. Балы А.Г. Орлова-Чесменского поражали воображение как русских, так и иностранцев. «На балу у графа Орлова я видела, или, лучше сказать, слышала роговую музыку, – писала Марта Вильмот сестре в Англию 24 января 1804 г. – Музыкальная пьеса исполнялась на 40 рогах. Для такого оркестра необходимо уметь 40 исполнителей, потому что каждый рог издает только одну ноту. Судите же сами, какова в этой стране ценность человека и сколько крепостных у этой семьи, если можно держать такое количество людей, единственное назначение которых – дуть в рог».
Очевидец гулянья 1 мая 1805 г. в Москве описал один из выездов графа: «Впереди, на статном фаворитном коне своем, Свирепом, как его называли, ехал граф Орлов в парадном мундире и обвешанный орденами. Азиатская сбруя, седло, мундштук и чепрак были буквально залиты золотом и украшены драгоценными каменьями. Немного поодаль, на прекраснейших серых лошадях, ехали дочь его и несколько дам, которых сопровождали А.А. Чесменский [побочный сын графа – Автор], А.В. Новосильцов, И.Ф. Новосильцов, князь Хилков, Д.М. Полторацкий и множество других неизвестных мне особ. За ними следовали берейторы и конюшие графа, не менее сорока человек, из которых многие имели в поводу по заводной лошади в нарядных попонах и богатой сбруе. Этот поезд графа Орлова, богатого, знатного, тучного и могучего вельможи, с такою блестящею свитою, с таким количеством нарядных служителей, с таким множеством прекрасных лошадей и разнородных экипажей, представляет необыкновенно великолепное зрелище и не может не действовать на толпу народную. Граф Орлов и не одним своим богатством и великолепием снискал любовь и уважение москвичей, он доступен, радушен и, как настояний русский барин, пользуясь любимыми своими увеселениями – скачками, бегами, цыганскими песнями, плясками и прочим, – обращает их также в потеху народа и как будто разделяет с ним преимущества, судьбою ему предоставленные».
Умер граф Орлов-Чесменский в Москве в Рождественский сочельник, 24 декабря 1807 г. Сержант Изотов, старик, находившийся при графе со времен Чесменского боя, в числе прочих стоял в церкви при отпевании своего благодетеля и при выносе гроба, не вынеся душевных мук, на глазах прихожан упал и умер. Алексей Григорьевич был похоронен в селе Отрада Серпуховского уезда, в Успенской церкви. В 1831 г. его дочь, графиня Анна Алексеевна Орлова-Чесменская, добилась разрешения Святейшего Синода перевезти гробы отца и его братьев Григория и Федора в новгородский Юрьев монастырь, в котором она подвизалась послушницей. «Большая новость Московская, это что графиня Орлова продала славное свое имение Битюгское [Хреновое] с еще славнейшим конским заводом, – сообщал А.Я. Булгаков в январе 1832 г. – Купили Демидовы, Павел и Анатоль, за пять миллионов и 300 тысяч рублей. Все говорят, что одно имение стоит сих денег, ибо 4000 душ и 130 т. десятин земли. Конный завод имеет более 2000 штук и приносит до 200 т. дохода годового. Так вот какое имение! Царское! Теперь толкуют, зачем продала. За тем, говорят иные, чтобы не досталось Паниным; а другие, чтобы Фотию отдать. Она перенесла тело отца, князя Орлова и графа Федора Григорьевича в Юрьев монастырь, требовала для того же тела графов Владимира Гр. и Ивана Гр.; но Панины и вдова графиня Ел. Федор. Орлова [урожд. Ртищева, сестра Кавказского наместника] отвечали, что не видит нужды тревожить кости усопших и положить их в монастырь, где никогда они даже не бывали… У графини такая страсть к лошадям, что поэтому должно заключить, что она точно покинуть хочет все мирское». Графиня Анна впоследствии приняла тайный постриг, а все свое многомиллионное состояние завещала Православной церкви.
В 1896 г. хлопотами графа Анатолия Владимировича Орлова-Давыдова гробы Григория, Алексея и Федора Орловых были возвращены в Отраду – под воинский салют. Бронзовая доска над могилой героя Чесмы гласила: «Граф Алексей Григорьевич Орлов-Чесменский. Генерал аншеф, генерал адъютант, лейб-гвардии Преображенского полку подполковник, кавалергардского корпуса порутчик, орденов: святаго Апостола Андрея Первозваннаго, святаго Александра Невскаго, святаго Георгия Победоносца перваго класса и святаго Владимира первой степени кавалер. Был главнокомандующим над Российским флотом 24 Июня 1771 года; 26 тогож месяца сжег Турецкий флот при Чесме, за что получил название Чесменского; 13-го Сентября 1773-го года получил в герб свой кайзер-флаг; а потом 1806 году главнокомандующим же милициею 5-й области. По старшинству третий из пяти братьев. Родился 24 Сентября 1735 года. Скончался 24 Декабря 1807 года, на 73-м году от рождения».
В 1921 г. в Отраду пришли большевики. Усыпальница графов была оскверенена и разгромлена. Их бренные останки преданы огню. Литератор И.С. Шкловский в своих записках «Эшелон» зафиксировал свидетельство участника события, некоего нераскаянного большевика, «старика Степана Владимировича», знакомого И.С. Шкловского по Дому творчества писателей в Малеевке. «Как-то морозным вечером мы совершали с ним обычный круг, – вспоминал И.С. Шкловский, – и вдруг Степан Владимирович спрашивает меня: "А что бы вы, Иосиф Самойлович, сказали, если бы я сообщил вам, что вот так же ясно, как вижу вас (в этот момент мы проходили под фонарем), я видел в полном параде графа Орлова-Чесменского?" Я стал лениво соображать: граф Алексей Орлов, брат фаворита Екатерины Второй, умершей в 1796 году. Он, по-видимому, был моложе императрицы, но вряд ли он умер позже 1810 года… ”Я сказал бы вам, что вы обознались", – вежливо ответил я. Засмеявшись [веселое ведь воспоминание! –
От истории, выброшенной ленинцами в канаву, вернемся в нашу Россию.
Граф Федор Григорьевич Орлов, генерал-поручик и георгиевский кавалер, командовал русским военно-морским десантом в ходе Архипелагской экспедиции, по отзыву современников, был тоже незаурядной личностью. В начале XIX в. «англоман Н.М. Гусятников много рассказывал о покойном графе Федоре Григорьевиче Орлове, который, по его словам, был человек большого природного ума, сильного характера, прост в обхождении и чрезвычайно оригинален иногда в своих мыслях, суждениях и образе их изъяснения. Например, он никогда не предпринимал ничего, не посоветовавшись с кем-нибудь одним, но терпеть не мог советоваться со многими, говоря: «Ум – хорошо, два – лучше, но три с ума сведут». Он уважал науки и искусства, но называл их прилагательными: существительною же наукою называл одну фифиологию, то есть умение пользоваться людьми и современностью, равно как и важнейшим из искусств – искусством терпеливо сидеть в засаде и ловить случай за шиворот».
Выйдя в отставку, Федор Григорьевич успешно занимался предпринимательством, завел крупные стекольные заводы, приобрел в Москве у Демидовых особняк, будущий Майский (Александринский) дворец, который завещал племяннице Анне Алексеевне.
Заботами графа был разбит и украшен беседками и купальнями сад, вскоре ставший одним из красивейших мест Москвы, восхищавшим его посетителей. «Очень красив сад Орлова – расположенный на склоне, он изрезан бесчисленными дорожками, холмиками, лужайками и обрывами; разнообразие беседок и купален радует глаз, – писала Катрин Вильмот в Англию. – Между прочим, в парковой архитектуре используется березовая кора: вы и представить себе не можете, как это замечательно выглядит – как будто летние домики и беседки возведены рукой самой природы».
Граф Федор, единственный из братьев, никогда не был женат, но часто и бурно влюблялся и оставил множество внебрачных детей, семеро из которых по просьбе самого графа указом Екатерины II были возведены во дворянство.
Бронзовая доска над могилой графа в Отраде гласила: «Граф Федор Григорьевич Орлов. Из пяти братьев по старшинству четвертой. Родился 8 февраля 1741 года, скончался в Москве 17-го Мая 1796 года, 55 лет к сокрушению друзей и сожалению всех честных людей. Служил 40 лет, был генерал-аншеф, действительный камергер, орденов Российских святяго Александра Невскаго и святаго великомученика и победоносца Георгия, большаго креста, втораго класса, кавалер. Находился в разных сражениях: в Семилетнюю войну против Прусаков, потом под предводительством брата своего большаго Алексея Григорьевича Орлова-Чесменского во флоте действующем в Архипелаге против Турок, сделал высадку в Греческой провинции Морее, с горстью людей взял несколько крепостей».
Граф Владимир Григорьевич Орлов хлопотами братьев избежал тяжкой военной службы и, несмотря на слабое здоровье, дожил до 88 лет. В военную службу Владимир был зачислен в 1758 г. – на смотре в Московской губернской канцелярии недоросль; отпущен домой. До 1763 г. он жил в Москве и в родовом сельце Люткине Бежецкого уезда – уже тогда русские дворяне завели традицию родовое гнездо оставлять в распоряжение младшего брата, что резко контрастировало с европейскими правилами дворянского майората. А в 1763 г. Владимир был представлен государыне и направлен учиться за границу. В 1766 г. он окончил Лейпцигский университет, в котором впоследствии обучался его племянник, Алексей Бобринской, и был назначен первым директором императорской Академии Наук. Выйдя в отставку в чине камергера и генерал-поручика в 1774 г., граф построил близ села Семеновского Серпуховского уезда кирпичную усадьбу в английском стиле. Поселился в своей Отраде. Очень много читал, занимался живописью, регулярно трудился над улучшением обширного хозяйства и крестьянского быта. В другой вотчине Орловых, селе Усолье Симбирского уезда, также был возведена каменная усадьба. Как и «старик» Иван, Владимир не гнался за наградами. О его единственном ордене – Св. Владимира 3-й степени известно лишь по редкому портрету швейцарского художника Барду, написанному около 1796 г.