Он мне наизусть зачитывал строки из какого-то учебника! Я и так все это знаю, лучше бы что-то дельное сказал.

— Умение разбираться в потоках приходит с опытом, — продолжил он. — Тебе, юный князь, это еще рано. Сначала нужно научиться держать себя в руках и правильно дышать. Ясно?

Я кивнул и тут же перешел на магическое зрение. Как интересно! Вокруг Лискина сверкали крохотные искорки — они пронизывали его рубаху и штаны, кружились над лысиной, даже мелькали в бороде.

— Не могли бы вы мне сказать, почему вокруг вас витают частицы магии? — прервал его я.

— Не могли бы вы мне сказать, — писклявым голосом передразнил он и тут же нормально продолжил. — Видишь, значит? Так даже лучше. Лень рассказывать эту ерунду из книжек.

— Мне и не надо. Я уже все это читал. Мне нужно понять, как использовать силу. Без вреда для окружающих, — с легкой иронией добавил я.

— Вот оно как. Торопишься, малец. С другой стороны, раз видишь, то перейдем сразу к следующему уроку. Авось повезет и расстанемся быстрее. Больно лицо у тебя противное, смотреть тошно.

Я промолчал. Вступать с ним в спор не в моих интересах.

— Так вот. Если ты не будешь контролировать силу, а только качать через себя эфир — станешь ходячей бомбой. Вот представь, старушка тебя клюкой отоварила, а ты — бах! — и ее в клочья! — он рассмеялся.

Мне стоило большого труда не отреагировать на эту фразу. Я изо всех сил сдерживал свои эмоции. Только волосы все время стояли дыбом от статики.

Дальше стало еще хуже. Лискин задавал вопросы по магии, я отвечал. В случае ошибки — получал колючие удары молнией и злые комментарии. По его словам, так он показывал разницу в количестве взятой из эфира силы. Я морщился от вида подпалин на рубашке, но, сцепив зубы, продолжал показывать свои знания.

Через пару часов Лискин выдохся, разворчался, и уже даже не использовал магию, а устало сидел в кресле и бубнил про то, как тяжело работать с нерадивыми учениками. Но я был доволен. Да, у меня не получилось сформировать полноценную молнию. Однако я хотя бы разобрался с основами.

И как раз в тот момент, когда в воздухе раздалась приятная трель, я осознал, как сильно устал.

— Так, на сегодня все, — сказал Лискин. — Сейчас придет Кругликов и выпустит меня отсюда. Притомился я что-то, — он дернул себя за бороду и вдруг повернулся ко мне. — А ты князь странный. И магия у тебя какая-то странная. Намешано будь здоров. Я бы тебя на опыты сдал. Смеха ради.

Его слова прервало появление двери в стене. Сначала проступили ее контуры, а потом она открылась. В классную комнату вошел Александр Вениаминович. Он внимательно осмотрел нас обоих, вздохнул, увидев черное пятно от молнии на обоях, и произнес:

— Ваше сиятельство, на сегодня, думаю, хватит. Прошу пройти со мной. А вы, Лискин, остаетесь ждать дежурного.

— Знаю, знаю, — отмахнулся Георгий и прикрыл глаза.

Мы вышли из комнаты прямо в приемную к ожидавшей нас Марфе Ильиничне.

— Алексей Николаевич! Может, чаю? — с милой улыбкой спросила она. — Как первое занятие? Понравилось?

— Не откажусь. Все хорошо. Да, — лаконично ответил я, присаживаясь на диван. — А учебники мне выдадут?