— Нет, — подумав, ответил Бывалый, — но с твоей мамой я мог бы ещё сделать маленького тамплиерчика. — Все, кроме Молодого, рассмеялись, и под общий хохот услышали:

— А вот он — готовый тамплиер, — Бывалый пальцем указал на Кандидата.

— Нет, Бывалый, — сказал Кандидат, отмахиваясь. — Тамплиеры — дети в сравнении с теми, кто их обучил делу и позволил разбогатеть. Всем своим положением и богатством они были обязаны нашим паханам.

— Эй, Мужик! — окликнул Бывалый затаившегося на нарах мужчину лет пятидесяти. — Слыхал?

Мужик всё слышал и теперь улыбался. Но когда он взглянул на Кандидата, тому показалось, что Мужик обнажает зубы. Связки на его шее сильно напряглись, а сам он, хоть и лежал, был как взведённая пружина. Он легко для своих лет отжался от нар, и в прыжке перемахнул через них. По-кошачьи приземлившись на четыре конечности, он выпрямился, и, потерев ладони, выдохнул:

— Кто такие?

Кандидат смотрел на Мужика и видел, как у его виска пульсировала вена.

— Неужели никогда не слышали? — Спросил Кандидат, как можно естественнее разыгрывая удивление. — Очень известные личности.

— Говори. — Произнёс Мужик, продолжая скалиться.

— Самый крутой, — сказал Кандидат, — Моше Ребейну.

Мужик кинул взгляд на Бывалого, и тот кивнул:

— Был такой крутой, — сказал он. — Из принцев Египта. Кинул братца-фараона на золото и увёл из рабства целый народ, с которым говорил от имени Бога.

— Считается. — Сказал Мужик, загибая палец. — Кто ещё?

— Шимшон. Ну, то есть, Самсон. — Назвал имя Михаил. Мужик продемонстрировал полное непонимание.

— Самсон и Далила! — Подсказывал Михаил Бывалому, а тот лишь морщил лоб, и качал головой. Наконец, спросил:

— Это тот, с длинными волосами?

— Он! — Обрадовался Михаил эрудиции Бывалого.

— Нуууу! — зарычал Бывалый. — Этот Самсон был зверем. Он, в натуре, порвал льву пасть!

— А когда на него напала тысяча филистимлян, — подхватил Кандидат, — он ослиной челюстью отбился от преследования.

— Погорел на бабе, — сказал Бывалый Мужику.