Даниэль укоризненно прищурился. Расслабленной походкой он подошёл ко мне и рывком развёл мои ноги в стороны, вставая между ними. Я успела издать только безмолвное «ах», а его дыхание уже ласкало лицо.

— Если бы, как ты говоришь, твоё пьяное тело не отключилось, прежде чем сказать мне адрес, я бы так и сделал.

— О, Боже, — я стыдливо прикрыла лицо ладонями.

— А теперь, — протянул он, — скажи, какого чёрта ты так напилась? А если бы я случайно не оказался в том клубе?

Я отняла ладони от лица, изумлённо на него уставившись.

— Ты отчитываешь меня? Я же извинилась... И тем более, что на тебя нашло? Вчера ты говорил по-другому!

Даниэль заправил кудряшку, что нарочито лезла мне в глаза за ухо.

— Интереснее призывать человека к совести и напоминать ему о стыде и позоре минувшего вечера на трезвую голову. Это веселее. И эффективнее.

Он игриво щелкнул по носу, стоило мне раскрыть рот от возмущения.

— Допустим, — нехотя согласилась я. — А дальше... — щеки загорелись румянцем, а правильные слова никак не подбирались. — Моя одежда... Я... — побольше в грудь воздуха, — Я сняла еë сама? Или...

Даниэль наклонил голову чуть вбок, изучая мое лицо.

— Ты не можешь вспомнить, трахались ли мы?

Моё молчание, потупленный взгляд, смотрящий, как собственные пальцы перебирают нервно край футболки, были красноречивее слов. Он нежно взял меня за подбородок, поднимая вверх. Мятное дыхание приятно щекотало кожу, что хотелось прикрыть глаза.

— Ты правда считаешь, что секс со мной ты бы так просто забыла? — его томный голос пробирал до мурашек.

— А что я должна была подумать? На мне только нижнее бельё было, когда я проснулась!

Мужские пальцы отпустили мой подбородок. Даниэль сложил первый блин треугольником и, окунув его в мёд, поднёс к моему рту.

— Не стоит благодарности за то, что твоя одежда постирана и высушена. Кусай, — приказал он, когда я в очередной раз хотела открыть рот, то ли от возмущения, то ли в словах благодарности.

Я почти не чувствовала вкус еды, пока пережевывала, наблюдая как карие глаза пожирают меня в этот момент.

— Хорошая девочка… — протянул Даниэль и, сжав голое бедро, отпустил. — Если бы между нами что-то и было, то сомневаюсь в сохранности твоего белья. Скорее всего, что-то из этого, — он обвёл меня взглядом, заставляя почувствовать себя совсем обнажённой, — было бы разорвано на кусочки.

Шумно выдохнув, я замолчала, полностью подтверждая свою капитуляцию и наслаждаясь ощутимыми прикосновениями к своему бедру. Его пальцы жили своей жизнью, вырисовывая на коже узоры, знакомыми лишь ему.