Боже милостивый, да он извращает мои мысли!

— Давай поговорим, пока ты еще немного не придешь в себя. Расскажи мне, зачем ты записалась на мои курсы? Я наблюдал за тобой. И глупцу понятно, что тебе они не нужны.

— Ради Киры. Она хочет сделать сюрприз парню на их годовщину— приготовить что-то потрясающее своими руками. Так она надеется, что он сделает ей предложение.

— И думаешь это поможет? — его вопрос звучал с усмешкой.

— Тёма любит вкусную еду, домашнюю, — пожимая плечами, ответила я, — и он любит её и так, просто она этого не видит. Чувствует себя не полноценной женщиной.

— Ты хорошая подруга, раз жертвуешь своим временем ради неё.

— Не только ради неё.

Наши взгляды встретились, желудок сжался. Я вся горела от его поедающего меня взгляда, скользившим по моим губам, спускаясь к шее, что хотелось вытянуть её больше, предоставить ему лучший обзор. Бёдра заерзали по сидению, ища спасения от дикого желания, что разливалось внутри.

— Ох, Алекса… — мужчина протяжно, почти простонал моё имя, откидываясь на спинку сидения, вжимаясь напряжённо пальцами в руль. — Что же ты со мной делаешь?

Он вновь завёл машину и тронулся. Оставшуюся часть пути мы болтали про кулинарию и о всякой милой ерунде, непринуждённо смеясь. И, надеюсь, Даниэль не заметил мой наглый и ненасытный взгляд в его сторону. Но я не могла перестать смотреть как мастерки он ведет машину и как красиво играют его костяшки пальцев под кожей, когда он держит руль. Да здравствует новый фетиш.

Даниэль

Еë кудряшки красиво рассыпались по подушке и очень соблазнительно по голым плечам, привлекая к себе всё внимание. А я завороженно продолжаю уже несколько минут просто наблюдать, как смешно она раскрыла губы, дыша через рот, и, скомкав пальчиками угол одеяла, втиснула его под свою щечку.

Точно идиот. Влюблённый.

Наверное, я и не влюблялся никогда в жизни до недавнего времени. Не припомню, чтобы испытывал это чувство лёгкой эйфории и беспочвенной радости почти круглосуточно. При виде еë не то, что бабочки щекотят внизу живота — там развернулось целое сражение с танками и пулемётами.

Само еë присутствие побуждает улыбаться и смотреть на мир другими глазами, видя окружающее более красочным и насыщенным.

Такое я бы точно запомнил и теперь не забуду никогда.

Открыв глаза, первое, что я увидел, была она, растянувшейся на пол кровати и сладко спящей. Это мне показалось таким правильным, словно так и долго быть. И уже не мог представить, чтобы в этой постели просыпалась любая другая девушка. От этой мысли стало мерзко.

Ровно в восемь утра телефон на тумбочке завибрировал от звонка, и пришлось нехотя прерывать наглое рассматривание россыпи родинок на девичьем плече.

Я знал, что сегодня друг должен позвонить, но не в такую же рань. Каждые две недели мы встречались, по желанию выходили в свет: рестораны, фэшн вечеринки или просто клубы. Наша дружба была крепче алмаза, скорее из-за того, что познакомиться нам привелось не в самые простые для нас обоих времена. Можно сказать, что его родители отказались от него. А мои были в процессе тяжёлого развода. Юношеский максимализм и бунтарский нрав делали своё дело, но дружба пережила и расстояние, и общие секреты, что не выходили за наш тесный круг. Мы всем привыкли делиться, в том числе и девушками. Это могла быть одна девушка и при чем одновременно. Секс втроём — мы частенько это практиковали. И после такого выхода в люди по одиночке и без улова, никогда домой не возвращались. Сегодня вечером, 30 декабря, мы планировали уже по обычаю встретиться вновь. Только вот впервые я не был этому рад.

Черт.