Моя улыбка застывает, а сердце замирает внутри меня.
Все, что, наконец, стало крепнуть между мной и Ремо, ослабевает.
Это разрушает меня, и Ремо остается стоять над моим пеплом.
Глава 11
— Вот это хорошие новости. Я вылетаю ближайшим рейсом. Позаботься о том, чтобы моя гостевая спальня была красивой, теплой и украшенной.
Я вздыхаю и щиплю себя за переносицу, пока Хелиа хихикает по телефону.
Его приезд означает только одно: план приводится в действие, и я не могу больше его откладывать.
Мне нужно найти Венецию, а затем разобраться с отцом Авроры и ее преследователем.
Теперь в ее испуганных взглядах появилось гораздо больше смысла. То, как она хваталась за меня, судорожно оглядываясь по сторонам, как спала на самом дальнем краю кровати, подальше от окна, и оставляла включенным ночник.
Просила меня подвозить ее и забирать из офиса.
В этом столько гребаного смысла, и я готов поспорить, что запретительный судебный приказ касается именно этого человека. Этот неизвестный мужчина, о личности которого она даже не подозревает, перевернул ее жизнь.
Я вспоминаю, как не прочитал остальную часть отчета о ней, датированного десятью месяцами назад.
Я закрываю глаза, поворачивая шею из стороны в сторону, а затем открываю их. Сегодня я не буду спать.
Эта травма — особенно рука — немного оттягивает меня назад, а швы на животе будут мешать, но не настолько, чтобы я не смог закончить свою работу. Когда Аврора оказалась под моей защитой, я забыл о своих травмах. Я перестал контролировать себя в тот момент, когда она посмотрела на меня своими искрящимися глазами. Меня больше не было.
Меня больше ничто не сдерживало.
За спиной послышался мягкий топот ног. Я оборачиваюсь и понимаю, что это Аврора. На ней шелковые шорты для сна и рубашка на пуговицах. Ее синяки на виду, и от этого мне еще труднее контролировать свой гнев.
Я всегда держал его в узде. Всегда не торопился с местью, с уничтожением, с планами. Но с Авророй, когда она вошла в мой кабинет, когда я читал ее сообщение, меня словно охватила жажда крови.
Я хотел, чтобы красным цветом была залита каждая поверхность, на которую падал мой взгляд, и чтобы эта кровь исходила от того, кто причинил ей боль. Я едва сдержался, когда в ее глазах начали скапливаться слезы.
Когда упала первая, мне показалось, что у меня вырвали сердце, а вместе с ним и все сосуды. И я почувствовал это. Я чувствовал мучительную боль от того, что мое сердце вырезали из меня, когда слезы падали из ее глаз.