Я ударил ее пистолетом по лицу, размозжив нос. Оглушенная ударом, она повернулась ко мне спиной. Я нанес ей удар по затылку. Она упала, я прижал ее к полу и связал ей руки за спиной. Затем перевернул.

Я ожидал потока оскорблений, но Присцилла только рассмеялась, выплевывая кровь изо рта.

— Сообразил! — злорадно выкрикнула она.

— Сука! — Я снова ударил ее пистолетом по лицу. — Кровожадная шлюха! — Я схватил ее за волосы и запрокинул назад голову, уперев дуло пистолета под подбородок. — Зачем?

— Почему бы и нет? — со смешком ответила она. И, заметив, что я начал трястись, прибавила: — Возьми себя в руки. А то свалишься от сердечного приступа, если станешь продолжать в том же духе. Дыши глубже, любовничек.

Я сел на пол и с презрением оглядел ее:

— Ты убила Ник и Эллен?

— Виновна. Валери добила Ник, а основную работу проделала я. Эллен я прикончила в одиночку. С ней оказалось проще. Она была слабее.

— Ты была любовницей Валери, Ник и Эллен. Ты их трахала, и ты их убила.

— Это было нетрудно. Даже Эллен. Она никогда раньше не занималась сексом с женщиной, так что стоило мне привести в действие свой язык, и она все проглотила. — Ехидное хмыканье. — Так сказать.

Я усмехнулся помимо своей воли, это была ухмылка льва, запертого в клетке вместе с дрессировщиком.

— Ты провела меня, как последнего дурака, — прошептал я. — Сначала я тебя подозревал, но ты убедила меня в своей невиновности. Я исключил тебя из числа подозреваемых. Впустил тебя в свою жизнь, постель, квартиру — и никогда ничего не подозревал, ни разу.

Присцилла улыбнулась:

— Ты уж не расстраивайся так сильно. В молодости я была актрисой. Могла бы попасть в кино, если бы папочка упорно не возражал. Но я никогда не выступала так удачно. Это был мой piece de resistance[9].

— Зачем было тратить талант на меня? — спросил я.

— Почему бы и нет? — снова сказала она.

— Все так просто? Ты нашла мое имя в телефонной книге?

— Не совсем. Я выполняла указания.

— Чьи?

— Бога Солнца.