— Кто? — кажется, размышлял Ян вслух, потому что Амилия встрепенулась.
— Увидишь. — Зря обнадеживать не хотелось.
Бум-м!
Потолок над головой содрогнулся даже сильнее, чем Ян ждал. Посыпалась древесная крошка. Еще толчок! Скрип, треск и волна шороха рассыпающихся досок… Ян жадно вытянул шею, пытаясь рассмотреть то, что должно было бы упасть в туче пыли. Но то ли пыли было много, то ли Бродячая кошка успела переместиться до падения, но ничего особенного он не разглядел.
Зато солнце хлынуло водопадом.
— Ева?
— Что? — смущенно послышалось снизу после томительной паузы.
— Желание закусить ближним пропало?
— Смешно. Желание похрустеть твоими костями у меня не пропадет никогда.
— Не в этот раз, ладно? Мы спускаемся?
Нижняя массивная, но, к счастью, проржавевшая дверь выводила в подвал Горючей башни. А там они обнаружили выход, заложенный камнями. Так что отпала необходимость снова лезть через «змеиный» ход и повторять пройденный маршрут.
— Отдохнем и продолжим?
— Я… я мне надо сейчас домой. Не могу второй раз отказать клиентам, — тихо возразила Амилия.
— И мне надо хотя бы показаться свекрови, — пробурчала смущенная и молчаливая Ева. Произошедшее явно заставило ее чувствовать вину. — Все же семейный праздник.
— Значит, встретимся после обеда.
21.
С сухим треском разом полыхнули фейерверки. Один зеленый поодаль, а второй — пурпурный совсем рядом. При свете дня они сверкали не так нарядно, как ночью, но зеваки все равно дружно ахнули, перекатываясь по плоскому каменному блюду площади поближе к яркому зрелищу.
Худая женщина в джинсах бросила в воздух горсть конфетти. Затанцевали в дымном воздухе крошечные блестки, отражая переливы фейерверка. Через мгновение послышались болезненные вскрики. Крошечные искорки, оседая на людей, прожигали одежду и кусались как слепни.