Глава 8: Клятва первооткрывателя

Мы забаррикадировали дверь в дом от разъяренной толпы. Через щель в окне видела десятки лиц, гримас, наполненных яростью и скорбью. Что удивительно, на защиту меня и родителей встали вернувшиеся с похода воины. По сути, именно они трясли оружием перед теми, кого я спасла от голодной смерти, и не давали им ворваться в наш дом.

Хьялдур стал прорываться через толпу, но его пропускали с трудом, даже невзирая на его высокий по меркам нашей деревни статус. Люди вокруг просто ничего не видели и не слышали, настолько они хотели мести. Вот только мстить надо не мне, а тем, кто по факту убивал наших сородичей. Но что я, маленькая девочка, могла им внушить? Несмотря на то, что все уважали мой интеллект, сейчас все это будто улетучилось.

– Лгунья! – то и дело раздавались крики в толпе.

Ну и что? И что, мать вашу?!

– Всем отойти от дома! – крикнул Хьялдур, встав между воинами у нашего порога и толпой жителей деревни. – Всем отойти! Я сказал отойти!

Еще какое-то время они пытались прорваться в дом, однако перед лицом друида мало кто мог вести себя так нахально. Как-никак, это именно он был для этих людей связующим звеном между ними и духами, именно он общался с потусторонними существами и, в конце концов, лечил больных. Его авторитет никто бы не посмел оспорить, даже, наверное, староста.

– Теперь вы все будете слушать меня! – снова закричал на людей Хьялдур. От его тона стало жутковато уже мне. – Меня! А я буду молвить от лица духов нашего края!

Толпа притихла. Все молча стали ожидать приговора. Шаман обернулся и жестом приказал воинам отойти от двери и встать рядом с остальными. Они переглянулись между собой, но подчинились и отошли.

– Я буду вершить суд над Майей Бортдоттир! – громогласно объявил Хьялдур и достал из-под длинного мехового плаща что-то вроде деревянного скипетра, покрытого рунами. – Но суд не может проходить вот так. Мы не дикари, не людоеды ледяного края и не морские твари. Майя! – он обернулся, глядя на меня через полуприкрытое окно. – Выйди из дома, ты должна предстать перед всеми нами.

Твою мать! Неужели и он туда же? Впрочем, выбора особо нет. Отец непонимающе смотрел, до сих пор не зная, что я натворила. Мать схватила меня и подняла на руки, крепко прижимая к себе.

– Нет, Майя, нет… – шептала она, едва сдерживая слезы.

– Мама, отпусти! – возмутилась.

– Нет!

– Мама! – оттолкнула ее и посмотрела в глаза. – Мам, я должна! Все будет хорошо!

Папа положил руку на плечо матери, и она медленно поставила меня обратно на пол. Улыбнулась и пошла к выходу, напоследок обернувшись и показав родителям язык.

Дверь со скрипом распахнулась, и я гордо вышла наружу, ступая босыми ногами по промерзлой земле. Встала рядом с Хьялдуром, а тот присел на корточки рядом со мной и успокаивающе положил огромную руку на плечо.

– Я задам вам один вопрос, добрые люди, – начал он уже тише. Его глубокий, хрипловатый голос задрожал в повисшей тишине. – Считаете ли вы эту девочку, младенца, повинной в смерти ваших мужей и отцов?

– Да! – раздался крик из толпы.