— В общем, так, Юра! — сказал шеф, неожиданно успокаиваясь. — Прокурору угодно, чтобы мы побыстрее закончили расследование, потому что каким–то образом о происшедшем стало известно широкой общественности. Люди возмущаются: мол, как так — уже и на кладбище ходить опасно. Мол, на Западном маньяк завёлся — мужиков насилует. Прокурор предполагает, что это может быть делом рук какой–нибудь секты.
— Секты?! — воскликнул Юрий ошеломлённо. У него чуть не вырвалось ругательство в адрес прокурора, но он вовремя себя сдержал. Может, это и правда секта? Сатанисты? Свидетели этого… как его… Иеговы? Белое братство? Голубое братство? — Не знаю даже. Об этом я как–то и не думал. Знаете, Валерий Андреевич, я всё–таки думаю, что это какой–то бывший пациент…
— Который вполне может быть членом секты! — уверенно заявил шеф. — Так что попробуй узнать, какие религиозные группировки практикуют противоестественные половые связи, совершают на кладбищах ритуальные убийства.
Юрий задумчиво кивнул. В принципе, если разобраться, могло быть и так. Но навряд ли.
— Ты не думай, что я тебя не уважаю, — неожиданно миролюбиво заявил шеф. — Нет, Юра, я очень даже хорошо к тебе отношусь, но пойми и ты меня. Все звонят, все приходят, все жалуются, всем чего–то от меня надо! А я что, каменный? Тьфу ты, не о том уже начал! В общем, слушай меня, сынок, и мотай, как говорится, на ус. Начальник дурного не посоветует. Впредь, если тебе понадобится получить где–то информацию, к которой нет свободного доступа, решай проблему через меня, а не через отца. Ты меня понял?
Юрий кивнул. Он начинал чувствовать себя немного виноватым за то, что обидел этого, в общем–то, вполне неплохого человека и тут же разозлился на себя за это неуместное чувство вины.
— Назаренко согласен нам помочь, — продолжал шеф. — Я с ним поговорил, и он готов дать тебе необходимые сведения. Ты получишь на нужного человека полное досье… историю болезни — это первое. Второе: квартиру убитого надо осмотреть, а для этого тебе нужен ордер на обыск. Заскочишь к прокурору и всё оформишь, я ему уже звонил насчёт этого. И третье. Пожалуйста, Юра, если ты и дальше собираешься… хочешь у нас работать, не пытайся въехать в рай на чужом горбу. Думаю, ты понимаешь, о чём я. Некоторые достаточно открыто возмущаются тем фактом, что тебе во многом помогает Анатолий Геннадьевич. Он — хороший человек, умный, но ведь у него есть и своя работа. А тебе пора становиться самостоятельным, не всю же ведь жизнь ты собираешься работать под покровительством отца.
— Понял, — сказал Юрий. — Всё, Валерий Андреевич? Я могу идти?
— Иди. И постарайся поговорить с Назаренко сегодня.
Кто ищет, тот находит
Вообще–то, жигули, на которой в настоящий момент разъезжал Юрий, принадлежала его отцу, но доверенность позволяла молодому человеку и самому управлять машиной. Отец обычно предпочитал водить служебный «УАЗик», и числящийся за ним по штату водитель в основном занимался лишь ремонтом.
К отцу Юрий решил заехать вечером, надеясь, что за всё это время тот не умрёт от недостатка информации. Сейчас путь следователя лежал в ближайший из ЗАГСов, где он намерен был поискать в архиве сведения о Нине Голиковой. Интересно, кто она такая — бывшая невеста Саши Лаховского? Могла ли она его убить? Вряд ли, конечно. (Могла ли она его изнасиловать? Ха!) Но поговорить с ней в любом случае не мешало.
Остановившись у какого–то коммерческого ларька, Юрий купил несколько разных шоколадок, надеясь, что после получения такого презента регистраторши многочисленных ЗАГСов будут более отзывчивы. Так и оказалось. Девушки и женщины, улыбаясь, говорили: «Да–да, конечно, мы вам поможем» и прятали шоколадки в стол, а их пальцы начинали быстро бегать по клавиатуре компьютера.
Нина Голикова обнаружилась в файлах ЗАГСа Калининского района, когда у Юрия оставалась всего одна шоколадка. Он уже думал, что ему, наверное, придется покупать ещё, но на удивление Фортуна с того ни с сего вдруг повернулась к нему лицом, представ в обличии полной женщины лет тридцати с большим слоем косметики на лице. Юрий предъявил ей удостоверение, вручил презент, и уже минут через десять нужная информация, распечатанная на принтере, была у него в руках. Всё, спасибо, до свидания.
Нина Голикова ныне носила фамилию Русакова и жила в новом микрорайоне на краю города вместе с мужем Юрием, который был старше её на пять лет. Брак был зарегистрирован 18 сентября 1994 года. Юрий решил, что навестит своего тёзку и его супругу, пожалуй, после пяти, ввиду того, что сейчас они могли быть на работе. Он поглядел сперва на наручные часы, потом — на вмонтированные в приборную панель. Одни из них или спешили, или, наоборот, отставали. Но, если не брать это в расчёт, то было примерно без трёх минут час. Может, прямо сейчас наведаться к семье Голи… тьфу, Русаковых? Вдруг кто–то из них пришёл на обед? Ну да, такое вполне возможно. Тогда вперёд. Не стоит терять времени.
Беременная
Дверь открыла крашенная блондинка в халатике и с большим животом. Она была бы довольно симпатичной, если бы накрасилась, но сейчас косметика на её лице отсутствовала. Юрий сразу понял, что это и есть объект его поиска и что под халатом у неё явно не подушка: бывшая невеста Лаховского находилась примерно на седьмом месяце беременности.
Она смотрела на него удивлённо: мол, что это ещё за паренёк такой? Какой–то студент? Новый сосед? Серийный убийца, охотящийся на беременных женщин? Юрий поспешно полез в карман за удостоверением и заметил, как в глазах хозяйки квартиры вспыхнули искорки страха. Ему повезло — он успел извлечь документ, удостоверяющий его личность, раньше, чем женщина захлопнула дверь.
— Ой, вы из милиции?
— Прокуратура, — поправил её Юрий. — Извините за беспокойство, конечно, но мне хотелось бы поговорить с вами. Вы ведь Нина?