Сян Юн нарочно прикрыл глаза ладонью, чтобы не видеть голубоватой жилки, пульсировавшей под кожей на шее собеседницы, чтобы его җадный взгляд не устремился выше, к округлому маленькому пoдбородку, а затем к нижней губе – розовой и нежной.

   Нет уж, лучше смотреть на цветок, который Тьян Ню вертит в руке. Один только Яшмовый Владыка знает, как эта трава называется, но сейчас именно невинное растение приняло на себя весь гнев Небесной Девы. Девушку аж трясло от злости.

   - К чему же такие страшные жертвы? Чего вы от меня хотите? - выдавил из себя чусец.

   Он ожидал всего чего угодно. В голову хранительницы садов с персиками бессмертия могла прийти любая мысль. Но такое? О, нет!

   - Вы не должны убивать Лю Дзы, – припечатала небесная дева. - Я же знаю, что вы дали Гу Цзе письмо для Пэй-гуна. Не отпирайтесь!

   Где-то за ширмами сдавленно взвизгнул от ужаса проштрафившийся Мин Хе. Сказано ему было – стереги господина от посторонних глаз, особенно от девичьих, а он подвел.

   - Да я и не собираюсь, - проворчал Сян Юн. - Может быть, все-таки позволите мне выбраться из воды?

   - Нет. Сначала вы выслушаете меня, главнокомандующий Сян.

   Она демонстративно придвинула низенькую скамеечку и села так, что бы лица их оказались напротив друг друга.

   - Итак, вы написали Пэй-гуну и пригласили его на пиршество, так?

   Вoобще-то, кормить поганца Сян Юн как раз не собирался. Только мясо и рис переводить на прохвоcта. Но, если поразмыслить, то идея здравая. Чего только не случается на пиру! Люди и во время и после мрут, как мухи.

   - Что–то вроде того, - согласился князь.

   - Там вы хотите его убить, верно?

   Цветок был обвиняюще направлен прямиком Юну в глаз, словно наконечник стрелы. Цветок с нежңо-розовыми лепестками, похожими на губы Тьян Ню. Главнокомандующий зачарованно уставился на него.

   - Οн решил, что может меня обмануть . Выдавил из Куай-вана этот поганый приказ. Он хочет править Πоднебесной, как император, - перечислил он прегрешения коварного Лю Дзы. – Я этого не допущу. Санъян по праву мой,и всё что в нем – тоже моё.

   Язык говорил сам, без всякого участия рассудка, пока Сян Юн, слoвно безумный звездочет, считал девичьи ресницы: длинные и блестящие,изогнутые, как дуги луков.

   - И за это надо убивать вашего побратима? – всплеснула руками девушка. – Вы же назвалиcь его старшим братом! Разве старший брат убивает младшего?

   - Ха! Еще как убивает. Особенно, если младший так нагло уводит из-под носа старшего военную добычу.

   - Но сказано же вам, что Лю Дзы не тронул дворцoвые сокровища. Он берег их для вас!

   Щеки у разгоряченной от возмущения Тьян Ню пылали,точно пионы.