– Ладно, идем, – согласился Руис. – Смотри по сторонам – может, увидим, куда эти Фарго забросили наши ботинки.

Рассел, сделав пару шагов, наступил на острый камень, запрыгал на одной ноге и тут же напоролся на ветку с торчавшим сучком.

– А, чтоб тебя!

Сев прямо на тропинку, он бросил злобный взгляд на израненные ступни, потом кое-как поднялся и осторожно заковылял дальше. Его и без того красное лицо теперь выглядело гораздо хуже. Песок, который швырнул в него Сэм Фарго, пристал к воспаленной коже и вазелину, а от лежания на земле налипли еще частички грунта, травинки, веточки и мелкие камешки.

Руису хватило ума промолчать. Что толку лишний раз бередить рану или напоминать, что нужно смотреть под ноги и по сторонам тоже – низкие ветви с обеих сторон щетинились шипами, Рассел уже раз шесть или семь за последние десять минут выругался, наткнувшись на них.

Не ему одному приходилось солоно. Лопата оставила открытую, хотя и не глубокую, рану и громадный синяк на ноге Руиса, правая рука болела, дышать приходилось через силу – похоже, пострадала пара ребер. И все же он как-то перекатился к Расселу и перегрыз путы. Это было нелегко, но другого выхода не было, иначе обоих ждала бы гватемальская тюрьма и обвинение в покушении на убийство. А если бы солдаты их не нашли, то, вполне возможно, смерть. Руис вырос в мексиканской глубинке и знал, что два истекающих кровью, обездвиженных человека не ускользнут от внимания ягуаров, обходящих джунгли по ночам. Кроме того, самая большая опасность таилась в других, не столь страшных на вид существах. Укус какого-нибудь мелкого насекомого мог нести с собой смертельную инфекцию – малярию, болезнь Шагаса или лихорадку денге. Поэтому Руис сделал все, что мог, чтобы освободиться. Потом они залегли в зарослях, укрывшись палой листвой и пережидая, пока уйдут солдаты. Вроде пронесло, самое страшное позади. Однако внушало опасения душевное состояние Рассела – после инцидента с ловушкой тот постоянно бесился. Его ярость подогревала и боль от воспаленной кожи, и тлевший внутри гнев. Здесь, в джунглях, любой опрометчивый шаг может стать роковым. То, что в городе имело лишь незначительные последствия, тут способно убить ошибившегося.

Прихрамывая, Руис сошел с тропы и выбрал пару молодых деревьев высотой футов пять, выросших на месте старого, упавшего. Обломав ветки, он сделал два посоха и протянул один напарнику:

– Держи, так будет сподручнее.

Дальше шагали в молчании, опираясь на палки, – это позволяло не наступать всем весом на острые камни и помогало на неровной дороге. Через час, добравшись до места раскопок, они увидели, что лагерь Сары Эллерсби исчез, остались только шесть солдат, бездельничавших у подножия пирамиды. Они уже развели небольшой костерок и поставили три двухместных палатки.

Рассел шагнул было вперед, но Руис удержал его:

– Стой. Не видишь, что ли?

– Вижу. Солдаты. Ну и что?

– Для чего их здесь оставили? Может, они нас-то и поджидают.

Рассел задумался, но, кажется, ни к чему не пришел.

– Мы пытались убить Фарго, – напомнил Руис. – Они наверняка об этом рассказали.

– Какая разница! Мы в сотне миль от цивилизации. У нас нет ни обуви, ни еды, ни воды. А у солдат есть.

– Еще у них есть оружие. Штурмовые винтовки. Автоматические.

– Дождемся, пока уснут, подберемся и перережем всем горло.

– Их шесть. В каждой палатке по двое. Если даже залезем в какую-нибудь и прикончим одного ножом, которого у нас нет, второй проснется и заорет. Остальные услышат и откроют огонь.

– Но мы не можем продолжать идти босиком. Слишком далеко.