– Да, Латуш, но я и Тутанхамон окружены людьми жрецов. Я никому не могу довериться, кроме тебя.

– Я выполню всё, что ты прикажешь.

Анхесенпааон начала торопливо срывать со своих изящных рук драгоценные браслеты, перстни и цепочки.

– Вот возьми и немедленно отправляйся в Ахетатон. Вскрой гробницу царя царей, забери мумию и постарайся вернуться назад ночью.

Она указала на далёкие серые скалы в Ливийской пустыне, где находилась долина царей.

– Там уже готова усыпальница для Кийи, но её займёт Эхнатон. – Она обернулась ко мне и с тревогой в голосе сказала: – Догонишь ли ты посланцев жрецов. Они отплыли в Ахетатон вчера.

– Я догоню их.

– Если тебя схватит охрана или жрецы, то ты не должен даже под пыткой упоминать моё имя.

– Я буду молчать.

После этого разговора я, стараясь быть малозаметным, быстро покинул дворец и стремительным шагом направился на речную пристань. Там в густой толпе я начал подбирать крепких гребцов, которые могли бы по очереди непрерывно грести несколько суток. А когда я вместе гребцами уже занимал свою ладью, на пристани появились царские глашатаи. И объявили о том, что некий Латуш, бывший астролог и преступник, ограбивший многие царские усыпальницы, здесь, сейчас, в эту минуту собирался вновь на разбойные дела. И если кто-либо укажет, где он прячется, тот получит из руки царя царей золотой перстень.

Далее глашатаи подробно пересказывали мою внешность. Я немедленно сорвал с головы парик, бросил его за борт ладьи, распустил волосы, как парасхит, и показал горсть драгоценностей растерянным гребцам.

– А, ну, скорей за вёсла! И я вам дам золота больше, чем царь!

И мы помчались, как на крыльях, вниз по великой реке, и через два дня догнали папирусную ладью с жрецами. Их нельзя было оставлять у нас за спиной, поэтому я направил наше деревянное судно на их ладью и сильным ударом в бок перевернул её. Молодые жрецы, не ожидавшие нападения, с криками полетели в воду. Стали барахтаться в ней, тонуть. К ним метнулись крокодилы и, минуту спустя, всё было кончено. На реке наступила тишина.

И я вновь громовым голосом дал команду: «Вперёд!»

Город Ахетатон был мёртвым городом, наполовину засыпанный песком, с разобранными домами, камни которых вывезли хозяева и все, кто хотел. Сады исчезли. По пустынным улицам бродили собаки. В городе не было ни одного человека, но по другую сторону реки, напротив Ахетатона тянулась цепь высоких отвесных скал. В них были пробиты туннели, а в глубине туннелей были скрыты мумии вельмож и царя царей. Эти гробницы охраняли стражники, человек пятьдесят.

Я предложил своим гребцам быстрым ударом разогнать их и вскрыть святилище царя царей, забрать всё золото, которое там лежало. Себе же я хотел взять только мумию. Гребцы стали опасливо озираться, говорить: «Вот, Латуш, ты привычный к разбою. А мы боимся мести Озириса». Но вскоре они, ослеплённые жаждой золота, а не моими словами, согласились на грабёж.

Мы вооружились дубинами, ворвались в казарму и в короткой схватке перебили всех стражников. А потом направились к гробнице Эхнатона. Тяжёлыми ломами выбили одну за другой двери и с горящими факелами вступили в длинный тёмный коридор. Всюду на стенах, в комнатах ярко заблестело золото. Мои гребцы ошалело закричали. Но я, понимая, что сюда спешила погоня, и она вот-вот могла появиться в этих местах, железной рукой остановил обезумевших гребцов и погнал их в дальний конец коридора, где стоял золотой ковчег. Там я, не теряя ни секунды, разбил его ломом, после чего мы с великим трудом скинули тяжёлую крышку саркофага вниз. А потом, в такой же спешке, один за другим сломали антропоидные гробы и добрались до мумии. Я крикнул гребцам, чтобы они торопились, но люди ослепли и оглохли при виде золота, сверкающих драгоценных камней. Погрузили себя в золото и не собирались двигаться с места. И тогда я один рванулся к выходу. С площадки туннеля я глянул сверху вниз на речную гладь, затем в сторону поворота, но река была пустой.

Я помчался в казарму, где были лошади. Привязал мумию к седлу одной из них, вскочил на другую и направился на горную дорогу, что выходила на скалистый берег Нила. И когда я уже был наверху, из-за поворота реки появилась огромная флотилия лодок и ладей. На одной из них стоял верховный жрец Манрепта. Он увидел меня, и его лицо перекосила бешеная гримаса. Он поднял кулаки над головой и страшным голосом закричал:

– Латуш, вернись ко мне, и я, клянусь Амоном, отдам тебе всё золото гробницы!

Я рассмеялся ему в ответ. Манрепта, не сводя с меня ужасного взгляда, затопал ногами и голосом, который загрохотал в скалах, как гром, крикнул: