Она прижала ладони к голове, прикрыла глаза.

– Прости, Алик, я… Мне, кажется, стало нехорошо. Почитаешь еще раз, позже, ладно? Я… я просто не могу сейчас. Скоро папа придет, мне нужно салат доделать.

Мальчик развернулся и вышел, будто ничуть не удивившись. Полина посидела еще немного, постепенно успокаиваясь, потом подошла к столу и снова взялась за салат.

Огуречные полукольца получались ровные, крупные, но при этом тонкие, почти прозрачные. Жене нравилось, когда нарезано именно так: он терпеть не мог толстые ломти в салате. Полина думала о том, что произошло, и шинковала, шинковала…

– Мама! – вдруг ворвался в уши голос Алика.

Полина вздрогнула, потревоженная громким окриком, и завопила сама. Стол перед ней был залит кровью. Покрошенные мелко, в пыль, огурцы лежали в салатнице, а на доске она сосредоточенно пилила ножом свои собственные пальцы – один за другим. Запястье уже было перерезано.

Как она могла учинить над собой такое?! Почему не чувствовала боли, когда резала свою руку? Как впала в состояние, при котором перестала контролировать себя?

Полина продолжала сжимать в руке нож, уставившись перед собой безумным взглядом, когда входная дверь открылась и вошел Женя.

– А вот и я! Что вы тут… – начал было он, но Алик перебил его, громко закричал со слезами в голосе:

– Папа! Как хорошо, что ты пришел! Иди скорее, мамочка… Она… там, на кухне!

Раздался глухой стук – муж швырнул на пол сумку. Секунда – и вот Женя уже подбежал к ней.

– Поля! Полечка, что ты наделала? – потрясенно проговорил он.

Ей наконец-то удалось разжать правую руку и отбросить нож. Из левой, израненной руки ручьем лилась кровь. На этот раз не фантомная, а самая настоящая.

– Я… я не понимаю, как это… – залепетала Полина, чувствуя, что шок – или что с ней было? – отступает и накатывает волна острой боли. Грызущая, ноющая, она принялась терзать ее, как злой бешеный пес.

– Алик! Аптечку! «Скорую»! Быстро! – отрывисто приказал Женя, и мальчик заметался по кухне.

– Не надо врачей! Пожалуйста! Со мной все будет хорошо! – Полина плакала от боли и отчаяния.

Но Женя не слушал ее, только бормотал что-то успокаивающее и, усадив жену на стул, пытался остановить кровь.

Полина посмотрела на залитый кровью стол, и ее замутило, в глазах потемнело.

«Я сейчас потеряю сознание!»

– Моя мама пыталась перерезать себе вены! – звенящим от страха и паники голосом кричал Алик. – Приезжайте скорее!