— А дальше не знаю.

— Что, если тебе и впрямь стать моим вассалом?

— Сколько платишь?

— Деньгами вассалам не платят. Точнее, платят, если они несут службу дольше положенного срока.

— Тогда зачем мне это надо?

— Во-первых, быть прямым вассалом маркиза — честь. Это тебе не барону прислуживать.

— Воздержусь, мне и так норм.

— Дерзишь. Почему мне все дерзят? Слушай дальше, дура. Ты получишь земли. Я тебе неплохую деревушку предлагал, прибыльную. Другие мой отец давно пораздавал вассалам.

— И сколько она денег приносит?

— Я не знаю, для этого у меня есть управляющий.

— И как ты можешь быть уверен, что он у тебя не ворует, если не знаешь, сколько твои земли приносят ежегодно?

— Слушай, я непременно разберусь. Не до того было, я налаживал хоть какой-то диалог со своими вассалами. Ну… точнее…

— Это они с тобой налаживали диалог. Просили больше прав и меньше обязанностей. Это понятно.

Эгджерт молча махнул рукой и отправился дать указание насчет привала. Пока солдаты устраивались и зажигали костры на усыпанной цветами земле, Атамора раздумывала, не смыться ли ей потихоньку. Но не успела — ее пригласили на ужин, пока девочка нерешительно топталась на месте. С благородными ее не усадили, но и к простым солдатам не погнали, вежливо усадив к костру капитана личных войск мальчишки. Атамора нервничала и односложно отвечала на вопросы служивых. Пока из телег не выгрузили бочонки с пивом. Попробовав этой кислятины, алкоголичка почему-то блаженно закатила глаза и залпом осушила двухлитровый кубок.

— Как вкусно.

— Ничего особенного, фрейлейн. У нас солдаты пьют точно такую же гадость.

— И почем она, эта прелестная гадость?

— По марке за бочонок просят.

— Но я не выпью целый бочонок! Наверное.

— Ну и что, что не выпьешь?