Неудивительно, что ребёнку стало не по себе. Тут не каждый взрослый останется спокоен!

– Нет, – мрачно отозвался я. – Не мумия.

Говорил я всё ещё лёжа, даже не делая попыток встать с земли. Тело болело, а исцелять его сейчас вторично…

– А кто? – девочка продолжала глядеть на меня с испугом.

Хотел бы я знать, чёрт побери. Хотел бы знать.

Прикрыв глаза, я попытался нащупать Дар. Он всё ещё был со мной – иначе время бы не замедлилось, иначе я бы себя не исцелил…

Всё ощущалось очень странно. Как если бы мозг работал быстрее тела. Сигнал исходит из разума, но до цели доходит не сразу, а кое-что теряется вовсе.

Одарённый.

Вот и всё. Разгадка одновременно проста и… безоговорочна. Парень – Одарённый (что логично, он же из местной аристократии). Он вроде бы и умер… но в теле остался его Дар. Совершенно не развитый, странный, непонятный мне… но вместе с тем глубокий, как океанская впадина.

Мой же Дар перенёсся вместе со мной и… разбился?

Два Дара в одном теле не уживутся. Дар подобен глине, из которой можно вылепить что угодно – но затем она застывает намертво. Мой старый Дар был подлинным шедевром из затвердевшей глины… который столкнулся с большой горой глины Дара этого паренька и теперь был буквально разбит на осколки, раздроблен.

Отдельные части более-менее работали. Но это было лишь жалким подобием, а главное – никакого переселения в клонов. Никакого… бессмертия.

Ещё никогда я не ощущал себя таким уязвимым… и таким лишённым всего. Одна жизнь, одна попытка. И в каком теле! Неужели это – навсегда?

Я всегда считал себя человеком, сохраняющим оптимизм и хладнокровие в самых плохих ситуациях. Но это… быть запертым в теле мальчишки. На планете, которая – фактически – принадлежит мне! Всё это вокруг, эти земли, эти люди – моя собственность…

Вот только теперь докажи это местным.

Застонав, я попытался встать. Пожалуй, осколками Дара можно было убрать пару разорванных связок… но уже сейчас, сходу, становилось ясно, что целителя экстра-класса из меня не выйдет. Когда-то давно я вылепил из своего Дара нечто уникальное, единственное в своём роде – Второй Шанс, бессмертие в собственных клонах. А исцеление… так, на сдачу.

– Так кто ты? Скажи!

О. Девочка. Совсем забыл про неё.

– А х… хомячки его знают, – мне не хотелось материться при ребёнке.

– Ты похож на тех, что приходят из Обелисков, – в глазах девочки уже не было такого испуга; скорее – лёгкое опасение и много любопытства.