Дверца машины была заботливо распахнута. Подходя близким шагом, я увидел ещё издалека, как расцвело лицо Реверс. Да, а девочка всерьёз волновалась за меня!

Сев рядом с ней, я улыбнулся в ответ.

– Я уже начинала волноваться, – выдохнула она.

– За меня? – я усмехнулся. – Что могло случиться?

– Что угодно может случиться, когда рядом один из Распутиных, – Реверс хлопнула дверью; мотор взревел, и большая бронированная машина тронулась с места. – Особенно если это кто-то вроде Наины Распутиной. Лживая, коварная мразь!..

Да уж, незаживающие старые раны болят посильнее свежих. Впрочем, насчёт лживой и коварной… пожалуй, здесь ты права.

Дураку понятно, что единственный вариант, который её устроит – это если я буду мёртв или вернуть в коматозное состояние без мозгов.

Последний вопрос о руке Императора… это как лакмусовая бумажка. Согласись она заняться рукой потом – может, я бы и задумался, не поверить ли ей. Но в её «потом», похоже, я уже не смогу ответить ни на какие вопросы, отсюда и вся срочность.

Да и само то, что Наина согласилась на мой идиотский план со спектаклем. Видимо, ей и самой хотелось устранять меня не посреди Третьего Штаба, где слишком много посторонних свидетелей, не посвящённых в её подковёрные игры.

Впрочем, была от неё и польза. Я как раз размышлял, как же мне отвязаться от настойчивой Реверс, без риска вновь на неё натолкнуться, и помощь Наины будет здесь очень кстати, за что я был мачехе искренне благодарен. Но овощем становиться я не намерен, извините.