— Постучи, — раздался снизу голос одного из бойцов.

Я постучал. И спустя секунд двадцать кругляш поднялся и отъехал в сторону, открывая вид на покрытое шрамами лицо ещё одного сопротивленца, освещённое тусклым светом висящей высоко в небе луны.

— Вылезай. И без глупостей.

Он протянул мне руку, и я, воспользовавшись статом силы уже почти в семьдесят очков, легко выпрыгнул из дыры в тротуаре. Свежий ночной воздух ударил в ноздри, и я почувствовал, как закружилась голова. И даже тот факт, что в городе всё также пахло дерьмом, ссаками и тухлятиной, просто не так сильно, как в канализации, не испортил мне впечатления. Как, оказывается, мало надо для счастья!

— Давай сюда.

Первая парочка моих конвоиров уже тоже успела выбраться из люка, и один из них, постарше и, видимо, главный в команде, указал мне на стоящую у тротуара деревянную карету с маленькими зарешёченными окошками. Средневековый бобик? Что же, ладно. Я, конечно, мог попытаться разорвать цепи на ногах и рвануть бежать вниз по улице, но, во–первых, не факт, что убежал бы, а во–вторых, нахрена тогда я вообще решил следовать плану хорька? Раз уж выбрал дорогу, стоит пройти по ней до конца. Кивнув, я направился к карете, где уже ждал ещё один солдат всё в той же броне с гербом, открывший мне дверь и помогший залезть на высокую приступку. Усадили меня к передней стенке, спиной по ходу движения, а четвёрка конвоиров заняла боковые лавки, видимо, чтобы я оказался как можно дальше от выхода. Дверь закрылась, и бобик тронулся.

Ехали, молча, естественно. Четвёрка, понимая важность их задачи, явно не могла расслабиться, а я просто дышал прохладным ветерком, проникавшим через окошки. Стоило по максимуму насладиться моментом, потому что, как я понимал, скоро начнётся. Однако лишние мысли всё–таки лезли в голову. Куда меня везли, я знал: к сынку борова, младшему Гадалу. Вероятно, хорёк тоже будет там, было бы странно, не присутствуй он лично при передаче столь важного преступника. А ещё, помнится, упоминался рабочий борделя, который должен будет меня опознать. Кто это будет? Вряд ли кто–то из слуг, их показаниям такой высокозадый вельможа не стал бы доверять. Тогда, вероятно, хозяин, который меня купил, по сути больше ни с кем из старших сотрудников борделя я не общался. Скорее всего, он меня узнает. Хотя я и оброс щетиной, волосы окончательно скомкались и засалились, а лицо наверняка до сих пор не отошло до конца от побоев, несмотря на лечебную мазь, я оставался собой…

А если он использует Проницательность?! У него ведь есть эта печать! Да что там, он, наверняка, ей воспользуется, в этом мире нельзя полагаться только на внешность, а вот статистика не может врать. И тут же поймёт, что я уже никакая не Пустышка!