У меня, наконец–то, получилось открыть глаза, и я увидел искажённое гневом лицо босса. Губы сами собой растянулись в улыбке.

— Я похож на человека, который мог кому–то что–то сделать? Понятия не имею, что там с твоим Алладином.

— Сволочь! — на этот раз пощёчина была куда сильнее, мою голову мотнуло так, что ремень врезался в кадык, и я зашёлся от сильнейшего кашля. — Поднимите его!

Послышался звук движения цепи, и моя лежанка начала поворачиваться в вертикальное положение. Я вновь увидел всю лабораторию безумца, а также самого резчика, лежащего, вот ирония, на его собственном разделочном столе. Лицо его загораживала склонившаяся мужская фигура, ещё одна, женская, стояла рядом с каким–то чемоданчиком в руках. В голове сразу возникло воспоминание о дежурных врачах, что приходили к нам, когда я был маленьким и болел. И, похоже, это, и правда, были доктора, потому что в общей вони лаборатории я отчётливо ощутил новые ароматы: спирта и каких–то душистых трав. Кроме них и босса, в помещении присутствовало ещё двое парней. Но они, судя по всему, были просто на подхвате, потому что неподвижно стояли у стенки, переминаясь с ноги на ногу и морща носы от местных ароматов.

— Что он с тобой делал? Говори всё! — не дав мне рассмотреть происходящее получше, босс схватил меня за подбородок и повернул на себя.

— Вырезал печать.

— Какую?

— На спине, кажется, она называется Кровавый допинг.

Он разжал пальцы и, даже не глядя, протянул руку к парочке подручных. В руку босса быстро легла средней чистоты тряпка, которой он принялся оттирать прилипшие к пальцам бордовые кусочки. Я до сих пор был с ног до головы покрыт кровью, которой буквально пропотел, пока получал Допинг. Она уже почти высохла и противно стягивала кожу, так что я старался лишний раз не шевелиться. Зайдя мне за спину, босс на минуту затих, потом послышался звук текущей воды, а потом моей спины коснулась влажная ткань. Судя по тому, что он точно знал, где надо тереть, положение печатей было далеко не случайным.

— Да, вижу след от резки… — он вновь появился передо мной.

— Что ещё было?

Я уже было открыл рот, чтобы ответить, но тут вдруг в памяти всплыли те экранчики, что я успел увидеть перед отправкой в отключку. А именно то, что новая печать получила свойство «скрытая». Я отлично помнил, что это значит. Печать становится невидимой. И судя по тому, что босс не смог найти Сына апокалипсиса своим серебряным глазом, обнаружить её через проверку моего статуса он тоже не сможет. А тогда… надо ли мне о ней вообще рассказывать? Резчик, похоже, в отключке, ещё неизвестно, когда он очнётся и очнётся ли вообще. И лучше бы он, конечно, сдох за всю ту боль, что мне пришлось испытать.

— Ничего не было. Он меня перевернул обратно, чтобы проверить, живой ли я, спросил что–то, но я был вообще никакой и почти сразу отключился. Следующее, что помню — это ты, будящий меня с максимальными заботой и вниманием.

— А вот мне кажется, что ты мне лжёшь, — уже совсем спокойным голосом произнёс босс, и в его глазу вновь вспыхнула серебряная печать.

Я ощутил, как нагрелась грудь. Я не хотел сейчас вызывать статусное окно. Хотя его никто, кроме меня, не видел, я не мог скрыть движение глаз, и главный местный борцун за справедливость вполне мог что–то заподозрить. А потому оставался шанс, что увиденная мной строчка окажется просто галлюцинацией, или что у скрытого свойства будут разные уровни, и босс всё–таки сможет засечь новую печать. Однако прошло пять секунд, потом десять, но на лице щуплого Спартака не появилось никаких новых выражений. Похоже, я был спасён.