— Бери.
Веник не зная, что и думать, взял палку и ощутил, что это не палка, а сплюснутая, как гаечный ключ, металлическая полоска.
— Я у тебя это оставлю на пару дней. Потом заберу. Спрячь получше. Потеряешь — убью. Понял?
Не сильно, но чувствительно, он ударил парня ладонью по щеке.
Веник поспешно кивнул.
— Молодец! И если кому скажешь — пожалеешь. И помни, я знаю, где тебя найти.
Паша несколько секунд значительно смотрел на Веника, а затем повернулся и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь, оставив парня в полной темноте. Веник постоял немного, потом тихо прокрался к двери и прислушался. Тихо. Подождав немного, он открыл дверь и выглянул в коридор. Никого. Стараясь не шуметь, он вытащил из пазов наружный засов, запер дверь изнутри и, наконец, дал себе удовольствие разразиться длинным ругательством.
Легко ориентируясь в темноте, парень на ощупь прошел вглубь комнаты и осторожно зажег свой спиртовый светильник. Голубое пламя весело заплясало под треснутым стеклом, осветив стены комнаты средних размеров. У дальней стены стояли остовы двух токарных станков. Справа находилась постель Веника. Возле противоположной, левой стены находилась еще одна «постель», которую он соорудил в смутной надежде, что найдется друг или приятель, согласившийся жить с ним здесь. Посредине же комнаты стоял стол из нескольких ящиков, заставленный пустыми бутылками и нехитрым барахлом, найденным Веником в окрестных коридорах или взятых из перевозимого в вагонетках мусора.
Парень сел на ящик, накрытый рваным одеялом, который служил ему постелью. На освещенной стороне ящика можно было прочесть надпись черными буквами:
Раменки. ХЧ-11098.
Подобные надписи были на многих предметах в Тамбуре, и мало кто задумывался, что это означало. Одни говорили, что так называется часть Люкса. Другие утверждали, что это название местности прямо над ними, но Веник никогда не задумывался о подобной ерунде.
Он снова осмотрел палку-ключ Что за фигня? Ничего особенного в этом предмете не было. Вроде бы обычный гаечный ключ, но на конце круглое отверстие, которое как будто бы предназначено для гайки с большим количеством граней.
Веник сунул железку в щель между ящиками, прилег на постель, но тут в дверь заколотили.
Это еще что? Неужели он снова вернулся?
С неприятным чувством страха Веник подошел к двери. Он открыл засов и сразу же к нему в комнату ввалился кто-то большой и толстый.
Это был мусорщик из его бригады — Борода. С ним Веник мало общался, поскольку лысого толстяка все считали дураком. Впрочем, так много кого в Тамбуре называли. Веника тоже многие считали дурачком.
Только, в отличие от Веника, с толстяком мало кто связывался. Среднего роста, плечистый, лысый и бородатый — это увалень пугал людей прежде всего своими бешеными глазами, да время от времени нес такой бред, что окружающие просто диву давались.
Однако на этот раз нашелся кто-то, решивший связаться с этим здоровяком, ибо Борода был весь в синяках. Кто-то хорошо над ним поработал.
— Кто это тебя так? — безучастно спросил Веник, разглядывая побои.
— Кто-кто… Добрые люди, вот кто, — ответил тот зло. — Навалились толпой, гады…