Второй раз я вскочила, едва переводя дух. В доме старца, рядом с Рейнардом. Я обернулась к нему в темноте, ощупала любимое лицо и вздохнула от облегчения. Я готова всё променять на то, чтобы провести жизнь с этим разбойником.

Рейнард проснулся, открыл глаза.

Но в темноте я вдруг увидела выражение его лица и похолодела.

– Что не так? – уточнил он.

– Нам пора просыпаться? Вставать и наверное идти к демону… Мне страшно.

– Чего же ты боишься?

– Что ты тоже предашь, – сказала я зачем-то вслух. – Что я нужна тебе чтобы победить демона, а потом ты… ты скажешь, что мы отлично провели время. И мы… разойдемся.

Рейнард привстал, сощурился, как обычно.

– А ты не так глупа, как казалась, – усмехнулся он зловеще. – Значит, готова услышать правду? Теперь твоя очередь...

Я вскочила на колени, отползла от него, чувствуя, как тянет в боку. Захотелось съежиться до предела, до несуществующей точки. Исчезнуть. Я зажмурилась, чтобы больше ничего не видеть. Казалось, что снова падаю в пропасть, и это не сон, и больше нет никакой опоры. Не во что верить.

“Эт-ти духи показали самые слабые места... Нашу боль, наш страх, вечные сомнения. Но всего этого, что бы они ни показали, нет.”

Хватит! Надо выбрать, во что я верю. Прямо сейчас. Выбрать и увидеть, достойна я любви или предательства. Никто не решит это за меня.

Никто. Никогда. Не решит это за меня.

Это только моя ответственность.

Это зависит от меня.

И я отчетливо увидела две дороги. Одна – путь вечных сомнений и попыток угодить другому. Вторая – я настоящая, цельная, классная, без сомнений. Я. Какая есть. Упрямая, сильная, знающая, чего стою. Рожденная счастливой. Нипочему, просто так.

И такая я знала, что Рейнард не врет, что влюблен, как мальчишка. И у такой меня нет никаких сомнений, достойна она там чего-то или нет. Конечно. Да. Всегда.

Отбросила прочь всю серость и сомнения, что меня окружали. Исчез ненастоящий Рейнард – тот, который мог сыграть для меня роль предателя.

Я ведь знаю, как классно он умеет любить. И знаю, как умею я. Парадоксально – не идеальный образ благородного героя, который плохо сходился с реальностью. А разбойника, нахальца, ироничного и дерзкого герцога, который так отчаянно пытался меня ненавидеть...

– Чего слезы льешь, ну? – ласково коснулась лица его рука.