Себастьян кивнул, подтверждая слова юной цваргини.

— Всё верно, дети. Вы назвали основные отличия нашей расы от других граждан Федерации… — начал он, поворачиваясь к доске, но тут его перебили:

— А наш отец говорит, что сиреневый цвет кожи — самая важная черта чистокровных цваргов!

Профессор стремительно обернулся в сторону говорившего и столкнулся взглядом с двумя парами абсолютно идентичных глаз. Близнецы, вопреки одиночной рассадке, сидели за одной партой-полукругом и внимательно на смотрели на преподавателя — будто взвешивали и ожидали чего-то… Явно провоцировали.

— Как вас зовут?

— Ланс. Лотт, — прозвучало хором, и, не сосредоточься Касс на лицах детей, не успел бы разобрать, который из них Ланс, а который Лотт.

— Уважаемые…

Ему хотелось повторить «Ланс и Лотт», но он почувствовал, что два имени сольются в одно «Ланс-е-лотт», а из общения с дядями он прекрасно знал, что это самая непростительная ошибка, которую можно допустить по отношению к близнецам. Как бы одинаково они ни выглядели и ни вели себя, это две разных личности. Собирательное слово в данном случае — это проявление неуважения.

Касс кашлянул.

— Уважаемые Лотт и Ланс, задавая вопрос, я подразумевал функциональные отличия цваргов от представителей других рас. Цвет кожи, как и глаз или волос, не относится к этим признакам, хотя, безусловно, в обществе чертам внешности придают большее значение. На мой взгляд — чересчур большое. Это понятно?

Близнецы переглянулись и растерянно кивнули. Дождавшись тишины в классе, мужчина продолжил:

— Итак, возвращаясь к разговору о резонаторах… Каждое живое существо, будь то мышка, кролик, тигр или полностью разумный гуманоид, имеет мозг. Когда мы думаем или испытываем эмоции, наш мозг испускает колебания определённой частоты. Рога-резонаторы цваргов улавливают эти бета-колебания и, по сути, питаются ими. У нас, цваргов, двойная система питания. Помимо натуральной пищи в виде каши, мяса или овощей цваргам необходимо кушать ещё и ментально. Резонаторы растут на голове, тесно связаны с мозгом и рецепторами обоняния, а потому мы отличаем эмоции на вкус, ведь каждая эмоция имеет свою частоту и длину. Это понятно?

Привычка останавливаться в процессе лекции и задавать аудитории вопросы, чтобы она не заснула, плотно укоренилась за годы преподавания в Академии.

Класс загудел.

— А у девочек нет рогов! Получается, у них одинарная система питания?

— Я слышал из разговоров учителей, что у господина Кианза бе-та-не-дос-та-точ-ность. — Мальчишка старательно выговорил незнакомое слово по слогам. — Это значит, что он голодный? Он покушает и вернётся вести биологию, да? А накормить сосисками нельзя?

Он грустно усмехнулся.

«Выходит, не так уж и много родители рассказывают детям об особенностях расы, уповая на школьное образование. Жаль, всё-таки есть вещи, которые сыновья и дочери должны узнавать от тех, кому доверяют, но лучше они узнают это от меня, чем узнают слишком поздно».

— Да, у девочек нет рогов, а следовательно, одинарная система питания. У мальчиков… всё сложнее. Поглощённые эмоции могут временно заменить обычное питание, но не наоборот. Дело в том, что взрослые цварги постоянно питаются разлитыми в воздухе эмоциями. Это происходит само собой, без нашего ведома или желания — например, мы все дышим и не обращаем на это внимания, так же и тут. Пока вам всего лишь восемь лет, только у некоторых проклюнулись рога, и они способны усваивать небольшой диапазон бета-колебаний…

— О, это как моя мама даёт брату овощное пюре с ложечки и говорит, что мясное пока рано, он не усвоит, — вставил Том.