– Как похожи? – Я не понял вопроса.

– Сердце, почки, кишечник – все очень похоже, органы все одинаковые, хоть и отличаются. Я даже ходил в свинарник и смотрел, как бьют свиней. Так вот, они тоже похожи! – Тут Милл перешел на шепот, и начал глядеть на меня со страхом, оттого что проболтался мне. Я решил пожалеть бедного Коперника.

– Да, я это знаю, анатомия животных и человека практически одинаковая. У всех одни и те же органы: два легких, две почки, одно сердце, одна печень.

– Да! – с нескрываемым восторгом и ужасом произнес Милл. – Ты все-таки колдун, Алексей! Но ты не бойся, я не расскажу никому про это, если ты мне пообещаешь поделиться своими знаниями.

Вот те на, еще один шантажист-неудачник!

– Ты можешь рассказывать что угодно, если не боишься Мазура и Сафия, делиться с тобой чем-то я не намерен. Если только сам не посчитаю нужным.

Я одел пластырь на руку, развернулся и вышел, на пороге едва не столкнувшись с Сафием. Он заглянул в комнату, увидел покрасневшего Милла, посмотрел на меня с уважением и сказал:

– Алексей тебе нужно идти на службу, уже утро. Вернешься, и будем испытывать твой агрегат, его как раз кузнецы заканчивают.

О, блин, эта епитимия, которую на меня наложили, будь она не ладна. Еще Милл этот, палач-хирург. Сафий, похоже, в эту ночь еще не ложился, и что и где он делал, мне было неизвестно, но пора было идти.

Когда я дошел до церкви, в которой в этот раз было очень много народу, служба шла полным ходом, и множество священников совершали какие-то действия, которые, как и прежде, были мне непонятны. Я мужественно выстоял положенный час и, когда служба закончилась, пошел в исповедальню. Тут я увидел отца Фатия: он был явно болен, бледен, лоб весь в испарине. Он держался обеими руками за живот. Видно было, что каждый шаг дается ему с большим трудом. Я подошел к нему и, как учил меня Сафий, спросил:

– Святой отец, я хочу попросить Вас. Я знаю, как у Вас много дел, и хотел бы исповедоваться отцу Фартину. Он согласен, он приходил благословлять нас перед турниром, и я почувствовал, что он мой духовник. Благословите, Отец.

Может быть в другой день, Фатий бы и заподозрил, что-то не ладное, но сейчас он воспринял мою просьбу как отклик на его молитвы. Он пробормотал что-то нечленораздельное и махнул рукой в направлении куда, мне нужно было идти.

Кельи церковников были в стене, окружающей гарем. Я без труда нашел келью отца Фартина, и, постучавшись, вошел. Отец Фартин как будто ждал меня. Он стоял спиной к двери и, не поворачиваясь, спросил:

– Будешь пить со мной отвар из трав, по моему рецепту?

– Да, если угостите.

– Раз предложил, значит угощу. Проходи, сынок, садись за стол. Я эти травки сам собираю летом, душистые. Вот отвары варю, привык к ним с младых лет, пью почти каждый день. Может благодаря им и дожил до годков-то своих. Сафий то говорит, что не местный ты, а присланный к нам зачем-то, да?

– Ну, как бы да, присланный.

– Ну, торопиться не будем. Но Сафий очень просил тебя долго не задерживать, так что от службы я тебя избавлю. Я же Келейник, службу и тут в Келье творить могу, вот и скажу Фатию, если он Богу душу не отдаст, что тебе сам службы читаю. А отдаст, так и не скажу.

Фартин разлил свое варево по глиняным кружкам и протянул мне одну. Я понюхал и отпил. По вкусу это очень напоминало зеленый чай с мятой и чем-то еще. Я даже сморщился от удовольствия, так мне понравился этот отвар.

– Что, нравится?