Фритьоф Смелый, Эсайас Тегнер

Книги

Фритьоф Смелый

22
18
20
22
24
26
28
30

СМЕРТЬ КОРОЛЯ РИНГА

Конь златогривыйВвысь увлекаетСолнце из волн на сияющий круг.Дважды красивый5 В зале играетУтренний луч; у дверей слышен стук.С скорбною думойФритьоф вступает;Бледен король, и вздымается грудь10 Ингеборг юной.Гость запеваетПесню разлуки. Далек его путь.«Конь окрыленныйК морю стремится,15 Рвется он вдаль от прибрежной волны.Гость омраченныйДолжен проститьсяС другом любимым приветной страны.Память былого20 Пусть обитаетВерно в запястье; возьми же его,Ингеборг, снова.Фритьоф прощает,Друга не встретишь ты вновь своего.Року покорный25 Больше отныне,Северный дым, не увижу тебя.Властвуют норны;Моря пустыня —30 Вотчина там и могила моя.С Ингеборг к морю,Ринг, не ходи тыВ час, когда звезды свой свет разольют.Может быть, вскоре35 Волны сердитоКости изгнанника к брегу прибьют».Внемлет ответу:«Тяжко мне слушатьЖалобы мужа, как девичий стон.40 Песня пропетаСмерти грядущей,Что ж? Кто родился, на смерть обречен.Споры напрасныС неотвратимым,45 Норны не внемлют покорным мольбам.Будь же прекраснойМужем любимым,Край мой для сына тебе передам.Часто сидел я50 В зале с друзьями.Мир золотой я любил и искал.Но не бледнел яВ битве с врагами,В долах, на морс щиты их ломал.55 Ныне мне времяВычертить руны.Жалок удел на соломе уснуть.Подвига бремяТяжко ль норманну?60 Смерть не труднее, чем жизненный путь».Резал он смелоРуны глубоко,Смертные Одина руны копьем.И заблестела65 Алым потокомКровь на груди меж волос серебром.«Слабнет мой голос…Север свободный!Рог поднимаю во славу тебе.70 Спеющий колос,Дух благородный,Ласковый мир я любил на земле.Меж беззаконныхКонунгов диких75 Тщетно искать его: прочь он бежит;Ныне ж у трона Асов великихСын родового кургана стоит.Валхаллы боги!80 Честь вам и слава!Скрылась земля, и на праздник трубитК асам в чертогиРог величавый;Гостя блаженство, как шлем, осенит».85 Ингеборг милойС ласковым словом,Сыну и другу он руку пожал.Очи смежила Смерть, и суровый90 Дух королевский Альфадер приял.

ПЕСНЬ 21

ДРАПА РИНГА

Спит под курганомСлавный властитель,Сталью доспеховСтан облечен.5 Конь его ратныйРжет, замурован,Землю скребет онЗлатом копыт.Путь совершает10 По мосту конунг,Бремя колеблетБифроста свод.В выси отверзлисьВалхаллы двери,15 Приняли РингаРуки богов.Аса-Тор бьетсяВ битве далеко.Вальфадер кличет20 Кубок подать.Вьет вкруг короныКонунга колосФрей, и вплетаетФригга цветы.25 Браге же старыйСтруны настроил,Тише, чем прежде,Песню запел.Ванадис внемлет,30 Взор загорелся,Ниже склониласьНежная грудь:«Песнь непрестаннаСтали на шлемах,35 Вольные волныВечно в крови.Бьется, как берсерк,Буйствует сила —Дар благодатный40 Добрых богов.Доблестный был намДорог владыка,Мощный хранительМирных полей.45 Образ высокийСилы разумной,Днесь он, как жертвыДым, воспарил.Вальфадер молвит50 Меткое слово,Сидя у СагиВ славном дворце.Мимера светлымСтруям подобна,55 Равно звучалаРингова речь.Мирно ФорсётеСудит высокийРаспри близ Урды60 Резвой волны.Так же у камняКонунг судил нас,К милости рукуМести склонял.65 Скуп не был конунг,Сыпал вокруг онЛоже драконов,Карликов свет.Радостен дар был70 Рук бескорыстных,Слез утешенье -Слово его.Мир тебе, вещийВалхаллы воин!75 Имя прославитСевер твое!Радостно БрагеРог осушает:Мира несешь ты80 С Севера весть!»

ПЕСНЬ 22

ИЗБРАНИЕ КОРОЛЯ

Обходит жезл кругом страны,На тинг! На тинг!Мы выбрать конунга должны,В могиле Ринг.5 И верный бонд тогда беретСвой меч стальной,И он по лезвию ведет.Слегка рукой.И мальчик смотрит, как огнем10 Горит клинок,Едва подняли меч вдвоем:Один не мог.А дочь до блеска чистит шлемПеред окном,15 Краснеет, образ свой затемУвидя в нем.Багряный на руку надетОкруглый щит.Железный бонд, тебе привет,20 Твой дух открыт!Из сердца вольного растетВся честь страны.Ты разум края — и оплотВо дни войны.25 Под звон мечей и стук щитовСпешит народНа тинг открытый, там, где кров —Небесный свод.На камне тинга Фритьоф ждал,30 И с золотымВенцом волос малыш стоял,Сын Ринга, с ним.«Он мал! — тогда слова бегут. —Не может он35 Вести войска и править суд,Хранить закон!»Но поднял на щите своемЕго герой.«Народ! Страны надежда в нем,40 Вот конунг твой!Сверкает в новой красотеВ нем асов род.Как рыбка в море, на щитеОн чужд забот,45 Клянусь страну его мечомЯ охранятьИ золотым отца венцомЕго венчать.Форсете мудрый речь мою50 Да сохранит!И если клятве изменю,Меня сразит!»Как конунг, мальчик восседал,Взнесен на щит.55 На солнце так с высоких скалОрел глядит.Но ожиданья долог срок,Играет кровь.И прыгнул он — вождя прыжок! —60 На землю вновь.И клики огласили тинг,Кругом летя:«Ты избран нами; будь, как Ринг,Щита дитя!65 И словом будет управлятьПусть ярл твоим.Ярл Фритьоф, мы младенца матьТебе дадим!»Но мрачен тот: «Вождя избрать70 Лишь должно нам;Не свадьба здесь; невесту взятьСумею сам.В священный Бальдера приютНаправлюсь я75 К условной встрече; норны ждутДавно меня.Я должен слово молвить им,Носящим щит.Судьбы завет лишь им одним80 В веках открыт.И светлый бог не примирен,Разгневан ждет.Невесту сердца отнял он,Лишь он вернет».85 Он молодого короляПоцеловалИ тихо, вереск шевеля,В дали пропал.

ПЕСНЬ 23

ФРИТЬОФ НА КУРГАНЕ ОТЦА

«Как солнца луч смеющийся прекрасен,Листы дерев ласкающий в игре,Как взор Альфадера и чист, и ясен —И в море, и в росинках на заре!5 Как свет вечерний на утесах красен!Пред Бальдером то кровь на алтаре!Уснет земля под сводом ночи вскоре,Ты, солнце, щит златой, потонешь в море.Но прежде дай взглянуть на дол любимый,10 На друга детских лет, что сердцу мил.Ах, те ж цветы цветут в стране родимой,Лес тех же птиц под сенью приютил.Шумит, как прежде, вал неутомимый,О, счастлив тот, кого он не носил!15 Твердит о славе лживый и веселый,Но вдаль влечет он от родного дола.Знаком ты мне, поток, где, чужд печали,Пловец скользил с отвагой детских лет.Знаком ты мне, о дол, где клятву дали20 Мы верности, которой в мире нет.И вы, березы, в чью кору врасталиДве руны — их вы сохранили след, —Стоите белые, в родной долине;Все, как и встарь, лишь я не прежний ныне.25 Все, как и встарь? Но где же Фрамнес милый?Где храм, что осенял священный брег?Ах, радостно в долинах детства было,Но вот огонь свершил сюда набег,И страннику вещает брег унылый,30 Как в гневе мстит и бог, и человек.Пусть странники святыни здесь не ищут,Ведь в роще Бальдера лишь звери рыщут.Есть искуситель злобный во вселенной,Коварный Нидхёгг, мрак его вскормил.35 Он ненавидит асов блеск священный,Что взор и меч героя озарил.И все то зло, что гнев свершил мгновенный,То он внушил, то дань для темных сил.Он рад, когда пожар пылает в храме,40 В веселье бьет он черными руками.Ужели нет, Валхалла, примиренья?О, синеокий Бальдер, ты ль суров?Родне за павших платят в искупленьеИ жертвой отвращают гнев богов.45 Лишь повели, и все без сожаленья,О кроткий бог, я в жертву дать готов.Твой храм спалил без умысла я злого,Пусть незапятнан щит мой блещет снова.Пусть не владеет мрак душой моею,50 Сними твой гнет, под ним герой поник;Раскаяньем и славной жизнью всеюДай искупить один преступный миг!Я пред разящим Тором не бледнеюИ Хель бестрепетно я вижу лик.55 Ты, бог благой, чей взор, как месяц, блещет, —Лишь пред тобой мой гордый дух трепещет.Вот холм отца могильный. Спит воитель?Ах, безвозвратный путь им совершен.Вся в звездах, говорят, его обитель,60 Там пьет он мед, щитов он слышит звон.Свой взор склони ко мне, Валхаллы житель,Услышь ты сына, Торстен Викингссон!Я рун не режу, не пою, колдуя,Но научи, чем Бальдера смягчу я.65 Безмолвна ль смерть? Чтоб меч вернуть, в курганеОчнулся Ангантир — и мог вещать.Но стоит ли меч Тирфинг заклинанийПред тем, что я прошу — не мне взывать,Прося меча: клинок возьму я в брани, —70 Мне асов мир ты должен ниспослать.Для мысли смутной я прошу намека,Гнев Бальдера гнетет мой дух жестоко.Молчишь, отец? Внемли, струи морскиеРокочут нежно, с ними голос слей!75 С крылами бури мчись в края земныеИ, пролетая, мне шепнуть успей!Украсят запад кольца золотые,Одно из них гонцом пошли скорей!Ни откликом, ни знаком сон могильный80 Ты не прервешь, отец! Как смерть бессильна!»Вот гаснет солнце; ветер, усыпляяДетей земли, им нежно песнь поет;Взъезжает колесница огневаяЗари вечерней на небесный свод,85 Средь синих гор, Валхаллу отражая,Над синим долом свой стремит полет.И вот несется из страны закатаВидение из пламени и злата.To — марево, мы говорим о чуде,90 В Валхалле имя лучшее дано.Как золотой венец на изумруде,Над рощей Бальдера парит оно.Лучей таких дотоль не зрели люди,Сияньем дивным все озарено.95 Но вот оно на землю опустилось,Где храм стоял, там в храм преобразилось.Как Брейдаблик, высокою стеноюИз серебра светился он средь скал.Столбы сияли сталью голубою,100 И камнем дорогим алтарь сверкал.Подобен небу звездному зимою,Как духами несомый, свод вставал.Валхаллы боги высились на тронах,В одеждах синих, в золотых коронах.105 И вот, стоят безмолвно у колонныТри норны, опершись на щит рукой:И прелести полны, и непреклонны,Три розы в урне взросшие одной.Взгляд Урды устремлен на храм сожженный,110 На новый — Скульда взор бросает свой.И Фритьоф, потрясенный и счастливый,Еще глядит, но уж исчезло диво.«О девы рока, вас могу постигнуть,Ответ ты дал, отец, мольбе моей!115 Я должен ныне новый храм воздвигнутьСожженного прекрасней и пышней.Отрадно мирным подвигом достигнутьПрощенья за гордыню юных дней!Отверженец надеждой окрылился,120 Прощает Бальдер, белый бог смягчился,Привет вам, звезды, шествуйте в молчанье!Отрадны снова ваши мне лучи.Привет тебе, о Севера сиянье!Пожаром мне казалось ты в ночи.125 Цвети, курган, и моря рокотанье,Как прежде, песнью чудною звучи!Здесь на щите засну я, чужд тревоги,Мне сниться будет, как прощают боги».

ПЕСНЬ 24

ПРИМИРЕНИЕ

И вот закончен храм. Не частокол стоялВокруг него, как встарь, воздвигнута былаЖелезная ограда с шаром золотымНа каждом кованом жезле: она, как рать5 Бойцов, одетых в сталь, и в шлемах золотых,И с алебардами, хранила новый храм.Из цельных был камней с искусством дерзким сводСведен — созданье исполинов на века,Подобное Упсалы храму, где свою10 Валхаллу видел Север в образе земном.На круче высился он гордо, и челоВысокое его вал светлый отражал,Вокруг же, словно чудный пояс из цветов,Лежала Бальдера долина, мирный край,15 Где слышно пенье птиц и шелест рощ густых.Из меди дверь высокая была, внутриРяды столбов легко держали на плечахМогучих круглый свод — прекрасен, словно щит,Блестящий, выпуклый, висел над храмом он.20 Там жертвенник стоял. Он в северных горахБыл вырублен из мраморной скалы, вокругЗмей извивался, в рунах, в мудрых письменахИз «Слов Высокого» и «Валы». А в стенеНад змеем было углубленье в золотых25 Звездах на темной синеве: там восседалСеребряный бог милосердья, кроток, тих,Как месяц серебристый в синих небесах.Таков был храм. И вот, в серебряный покровОблачены, в него двенадцать юных дев30 Вступили по-двое; и на ланитах их,И в сердце чистом — розы. Окружив алтарьСвятой, перед богом танцевали девы; такВесенний ветерок танцует над ручьем,В траве высокой так танцуют эльфы в час,35 Когда блестит на ней роса в лучах зари.Священную они, танцуя, пели песньО кротком Бальдере, о том, как был любимОн всем живым, как пал от Хедера стрелы,И небо плакало, и море, и земля.40 Не из людской груди та песнь, казалось, шла —Лилась, как звук из Брейдаблика, как мечтаО милом девы одинокой в тишине,Когда средь мирной ночи перепел поетИ месяц Севера березы озарил.45 На меч опершись, Фритьоф восхищен смотрелНа дев; воспоминанья детских дней пред нимТеснились радостной, невинною толпой.С очами, голубыми, словно небеса,С волнами золота кудрявого, они50 Приветливо кивали другу юных дней.И погрузилась в ночь кровавой тенью жизньБылая викинга с тревогой битв и бурь,И думалось ему, на их могиле сам,Как камень, убранный цветами, он стоит.55 И песнь росла, и к Валаскьяльфу ввысь взлеталИз низменной земной юдоли дух его;И тихо таяли и ненависть, и месть,Как на груди утеса тает панцирь льдаВ лучах весны; и хлынули, как море, в грудь60 Героя безмятежный мир, немой восторг.Ему казалось, бьется в сердце у негоПрироды сердце, в умиленье он желалВсю землю в братские объятья заключить,Пред богом примириться вновь со всем живым.65 И вот явился Бальдера верховный жрец,Не юн и не прекрасен словно бог, но ликБыл величав и кроток, и струилась внизДо пояса, серебряная борода.Благоговеньем непривычным гордый дух70 Объят был, и склонились низко два крылаОрлиные на шлеме; старец молвил так:«Привет, о Фритьоф! Ждал тебя я здесь давно:Так сила буйствует по землям и морямПодобна берсерку, что бледен впился в шит,75 Но истощась, она спешит в родимый дом.Сам Тор не раз ходил на Иотунхейм, в стальныхБыл рукавицах, в поясе богов, а все жУтгарда-Локе трон досель неколебим.Не отступает перед силой зло, само80 Являясь силою. Лишь детская играБез силы кротость, луч на Эгира груди,Неверный, беглый блик, поднявшийся с волнойИ с ней поникший вновь: основы он лишен.Но сила, кротости чужда, сама себя,85 Как меч в кургане, разъедает: жизни хмельОна, но нас забвенья цапля сторожитНад рогом, и стыдится пьяный пробудясь.Родится мощь от тела Имера — земли,Потоки дикие и воды — кровь ее,90 А сухожилья выкованы из руды.Но пусто все, бесплодно на земле, докольНе блещет солнце — кротость неба. ЗеленетьТогда начнет трава, зардеет ткань цветов,И дерево в листву плод золотой вплетет,95 И человек, и зверь прильнут к родной груди.Таков и Аска род. Альфадер положилДве тяжести на чаши жизненных весов;Их равен вес, когда весы верны; зовутИх кротостью небесной, силою земной.100 Могуч, бесспорно, Тор, когда разит, стянувСвой Менингьярд на бедрах, крепких, как скала,И Один мудр, когда в серебряный глядитИсточник Урды и несет отцу людейИ асов птица вести, землю облетев.105 Но побледнели оба, их корон угасНаполовину блеск, лишь Бальдер, кроткий бог,Сражен был; ибо он богов соединял.Тогда поблек венец на дереве времен,И Нидхёгг корни грыз, и вырвались тогда110 Все силы древней ночи. Иормунганд взметнулСвой хвост, от яда вспухший, к небу, Фенрис выл,И Суртра огненный клинок тогда сверкал.И с той поры сквозь жизнь, подъемля щит, борьбаИдет: в Валхалле с гребнем золотым петух115 Поет, петух кроваво-красный на землеИ под землей зовет на бой. Дотоль был мирНе только в залах асов, но и на земле;Был мир в груди людей, как и в груди боговВысоких. Ибо все, что здесь бывает, там120 В размере большем было: жизнь людская — лишьВалхаллы отблеск, и небесный свет в щите,Покрытом рунами, у Саги отражен.Свой Бальдер в каждом сердце есть.Ты помнишь дни, Когда в груди твоей цвел мир и жизнь была125 Тиха и радостна, как певчей птицы сон,Когда колышет ветр ночной ее постельИз листьев и головки дремлющих цветов?В то время Бальдер жил еще в душе твоей,Ты, образ Валхаллы бродящий, асов сын!130 Бог для детей не мертв, и возвращает ХельДобычу каждый раз, как человек рожден.Но рядом с Бальдером растет в душе и братЕго слепой и мрачный — Хедер, ибо злоРождается слепым, как род медвежий; ночь —135 Его покров, Добро же в свет облечено.Усерден искуситель Локе, руку онСлепого направляет, и летит копьеВ грудь Бальдера младого, радости богов.Тогда Насилье хищно рвет добычу, Волк140 Меча голодный рыщет по горам, плывутДраконы дикие среди кровавых волн,А Кротость чистая, как немощная тень,Средь мертвых мертвая — во власти бледной Хель,И Бальдера священный дом испепелен.145 Так асов жизнь высокая прообраз естьДля низшей жизни человека: обе — лишьМысль неизменная Альфадера. Все то,Что было и что будет, знает Валы песнь,Песнь колыбельная времен и драпа их.150 Ее напев звучит в былых делах земли,И собственную сагу слышат люди в ней.«Поймете ль весть мою? » — так Вала говорит.Ты примиренья ищешь? Посмотри в глазаМне, юноша, и не бледней. По всей земле155 Проходит примиритель, он зовется —Смерть. Земное время — вечности осадок, жизньЗемная — отпаденье от отца богов,Тот примирится, кто очищен ввысь к немуВернется. Сами асы пали; Рагнарёк —160 День искупленья их, кровавый день, средиРавнин стомильных Вигрида: они падут,Но неотмщенными не будут, ибо злоНавеки сгинет, и для высшей жизни вновьОчищенным добро восстанет из огня.165 Пусть упадет с чела небес венец светилПоблекших, пусть земля потонет среди вод,Она прекрасней возродится и из волнПоднимет радостно цветущую главу;И звезды юные над сотворенной вновь170 В божественном сияньи тихо поплывут.А на холмах зеленых будет Бальдер самЛюдей и асов возрожденных направлять.Скрижали с рунами златые, на зареВремен утраченные, вновь в траве тогда175 Валхаллы дети примиренные найдут.Так гибель падшего добра есть для негоЛишь искус огненный и искупленье, лишьРожденье к лучшей жизни; в отчий край оноОмытое вернется, как дитя, резвясь.180 Увы! Прекрасного обитель — за холмомМогильным, в залах Гимле, и нечисто все,И низменно, что здесь, под звездами, живет.Но есть и в жизни примирение свое,Начало слабое великого. Так скальд185 По арфе пальцами искусными скользитИ согласует звуки, пробуя напев,Доколе не ударит мощною рукойПо золоту струны — и встанут из могилДела великие минувших дней, и блеск190 Валхаллы восхищенных озарит.Земля есть только тень небес, и жизнь земли —Преддверье бальдерова храма в вышине.Для асов проливают кровь, коня ведутВ златом седле, с уздой пурпурной в жертву им.195 То некий знак с глубоким смыслом, ибо кровь —Дня примиренья каждого заря. Но знакНе дело, примиренья он не даст. ТвоейВины не искупить другому. Мертвый — мирНа благостной груди Альфадера найдет,200 Живой — в душе своей. Иная жертва есть,Она милей богам, чем благовонный дымИз чаш на алтаре: пожертвуй местью имИ дикой ненавистью сердца своего.Коль меч вражды не можешь укротить, простить205 Не можешь, юноша, чего ты хочешь здесь,В жилище Бальдера? Зачем воздвиг ты храм?Камнями Бальдера не примиришь: живетТам примиренье лишь, где мир живет. С врагомСвоим, с самим собою примирись, тогда210 И с богом светлокудрым будешь примирен.На Юге славен некий Бальдер, девы сын.Его послал Альфадер руны на щитеУ норн, неясные досель, истолковать.И мир был кличем боевым его, любовь —215 Мечом, невинность, словно голубь, шлем егоСеребряный венчала. Кротко жил, училИ умер он простив. Средь дальних пальм, в лучах.Его могила, и идет из дола в долЕго ученье, жесткие сердца мягчит,220 Соединяет руки, поселяет мир.С ним мало я знаком, но смутно все ж егоПредчувствовал я в лучшие мои часы.И сердце каждое, как и мое, поройЕго предчувствует. И день придет: оно225 Крылами белыми, как голубь, осенитВесь Север. Но не будет Севера тогдаДля нас, и над холмом забытых тихо дубЗашелестит. О вы, кому дано в те дниИз чаши блещущей пить новый свет, привет!230 Вы счастливы: все облака рассеет он,Окутавшие солнце жизни. Но и насНе презирайте: луч божественный его,Не отвращая взор, искали мы!Един Альфадер, вестники бесчисленны его.235 Ты ненавидишь Беле сыновей. За что?Потомку бонда вольного они сеструОтдать не захотели: Семинга в ней кровь,Прославленного сына Одина; их родВосходит к Валхалле — и тем они горды.240 Но не заслуга род, а счастье, скажешь ты,Заслугою, о юноша, никто не горд,Но только счастьем; ибо лучшее есть дарБлагих богов. И не гордишься ли ты самГеройством подвигов, могуществом своим?245 Ты сам ли силу дал себе? Не Тор ли сплел,Как ветви дуба, крепко мышцы рук твоих?Не Тора ль мужество в груди твоей крутой —Ограде из щитов — ликует? Не его льСверкает молния в огне твоих очей?250 Уже у колыбели пели норны песньВысокую твоей судьбы. Заслуга тоТвоя не более, чем конунгов — их род.Не осуждай другого гордости, твоейДа не осудят. Ныне конунг Хельге пал».255 Прервал тут Фритьоф: «Хельге пал? Когда и где?»«Ты знаешь сам, меж тем, как строил ты, в горахУ финнов воевал он. На скале нагойТам древний храм в честь бога Юмалы стоял.Он заперт был и брошен с давних пор. И лишь260 Чудовищный, старинный бога лик ещеВисел, обрушиться готовый, над дверьми.Никто не смел приблизиться: из рода в родПреданье шло в народе: первый, кто дерзнетВ святилище вступить, тот Юмалу узрит.265 То Хельге услыхал, и в ярости слепойОн к богу ненавистному наверх полезТропами дикими, чтобы низвергнуть храм.Дверь замкнута была, и ключ заржавел в ней.Тогда, схватившись за столбы дверные, он270 Гнилые косяки потряс: и с треском страшным богНизринулся с дверей и, падая, убилВалхаллы сына; так он Юмалу узрел.К нам ночью весть о том пришла. Один теперьНа троне Беле Хальвдан; руку протяни275 Ему, богам пожертвуй мщением своим;Сам Бальдер жертвы ждет, я жду, его слуга,Как знак, что не осмеян мирный бог тобой,Коль ты откажешься — напрасно создан храм,Напрасна речь моя». Тогда переступил280 Порог, обитый медью, Хальвдан; молча онОт страшного поодаль с робким взором стал.И Фритьоф щит златой приставил к алтарю,И ненавистника брони он отвязалОт стана: безоружным подошел к врагу285 И молвил: «В этой битве благородней тот,Кто первый руку мира даст». Тогда совлекСтальную рукавицу Хальвдан покраснев,И с давних пор разрозненные руки вновьСплелись в пожатьи верном, мощном, как скала.290 Проклятье старец снял тогда с главы того,Кто изгнан был и Волком храма наречен.И тотчас Ингборг в горностаевом плаще,В одежде брачной появилась среди дев,Как на небесном своде месяц среди звезд.295 Она приникла со слезами на очахПрекрасных к сердцу брата, он же, умилен,Сестру склоняет нежно к Фритьофу на грудь.И руку подала она над алтаремВозлюбленному сердца, другу детских дней.

ЭСАЙАС ТЕГНЕР

Письмо о «Фритьофсаге»

В то время, когда я писал «Фритьофсагу», шведские литераторы — для примера довольно назвать одного Леопольда — были уверены, что так называемая готическая поэзия, какой бы талант ни взялся за нее, ошибочна в самом начале своем.

Утверждали, что она основывается на нравах и понятиях столь грубых и на общественном порядке столь несовременном, что с ними невозможно согласовать поэзию настоящего времени. Последнюю считали по справедливости дочерью новейшего просвещения, в которой наш век узнает свои собственные черты, но только украшенными, идеализированными.

И точно, всякая поэзия должна выражать дух своей эпохи и степень ее образованности; однако ж есть общие отношения и страсти человеческие, которые во все времена должны оставаться неизменными и могут быть названы основным капиталом поэзии.

Еще Линг I, хотя не всегда с одинаковым успехом, пользовался северными преданиями, по большей части для драм. Было замечено, что в высоком даровании его лирическое настроение преобладает над драматическим и что он внешнюю природу лучше изображает, нежели внутреннюю со всеми ее оттенками.

Что тем не менее северная сага может быть удачно облекаема даже в драматическую форму — доказывают трагедии Эленшлегера, и я должен сознаться, что первоначальную идею «Фритьофа» подал мне его «Хельге».

Цель моя в этой поэме состояла, однако ж, не в том — как многие по-видимому думают, — чтобы переложить сагу в стихи. Самоа беглое сравнение могло бы удостоверить всякого, что не только развязка совершенно другая в саге ив поэме, но даже многие отделы, например II, III, V, XV, XXI, XXIII, XXIV, не имеют никакого или почти никакого основания в саге. Нет, не в этой именно, но в разных исландских сагах, вместе взятых, можно бы найти источник развитых мною подробностей.

Я хотел создать поэтическую картину геройской жизни древнего скандинавского Севера. Не Фритьофа самого по себе хотел я изобразить, но тот век, представителем которого он может быть назван.

В этом отношении я, конечно, сохранил остов или существенное очертание саги, но в то же время счел себя вправе дополнять и сокращать ее согласно с моею целью. Это, казалось мне, принадлежит к той поэтической свободе, без которой в области искусства нельзя произвести ничего самобытного.

В саге встречается много такого, что во все времена останется; величественным и геройским; но вместе с тем иное отзывается в ней невежеством, дикостью, варварством: все это надлежало или совершенно устранить, или по крайней мере смягчить.

Назад Читать дальше