— А он вскорости вышел, — ответил священник. — Пошел к прихожанам, которые все толпились у входа в церковь. Это была одна из идей о. Гуарды — чтобы кто-нибудь из нас выходил к прихожанам после мессы. Он считал, что им легче разговаривать с нами вне церкви. И он был прав. Как, впрочем, и во всем другом. — На глазах о. Доннелли были слезы.

Сив посмотрел на свои записи, делая вид, что читает. Потом поднял глаза.

— Детектив Блокер говорил мне, что никто не видел кого-либо входящим в ризницу, когда там находился мой брат.

О. Доннелли кивнул.

— Это правда.

— Вот сейчас мы находимся вблизи ризницы. Это примерно в том месте, где вы разговаривали с м-ром Аткинсоном?

— Примерно в этом.

Сив повертел шеей.

— Странно. Я совсем не вижу отсюда входа в ризницу.

О. Доннелли тоже взглянул в том направлении. — Вы правы, — согласился он.

— И абсолютно ясно, что м-р Рид из того угла вовсе ничего не видел. Это означает, что кто угодно мог пробраться в ризницу после мессы, и никто не заметил бы его.

На лице о. Доннелли отразилась боль, которую чувствовала его душа. — Боюсь, что это именно так.

Сив вздохнул про себя.

— Не заметили ли вы кого-нибудь подозрительного среди прихожан, святой отец? Какое-нибудь новое лицо, например?

О. Доннелли еще более погрустнел.

— У меня не очень хорошая память на лица, — признался он. — Вот о. Гуарда — другое дело. Он знал каждого из своей паствы в лицо и по имени.

Попробуем с другого конца, подумал Сив.

— А, может, вы видели или слышали что-нибудь необычное во время мессы, святой отец?

О. Доннелли покачал головой.

— Ничего такого не припомню. — Он поджал губы. — Хотя нет, постойте! Кто-то положил на тарелку для сбора пожертвований тысячедолларовую бумажку. Но, я думаю, это вряд ли относится к делу.