В центральной – салат с вонючими кишочками, козьим сыром и крутонами, луковый суп кислого, чуть теплого оттенка, в котором размок и разбух вчерашний багет.
Когда я приезжаю куда-нибудь, я стараюсь обходить французские рестораны стороной, хотя, как показывает практика, в псевдофранцузских ресторанах, то есть в ресторанах, которые представляют собой французскую кухню тридцатилетней давности, очень даже вкусно.
Французские повара не умеют даже взять и сделать что-нибудь чужое. Скажем, бургеры, в которые они кладут баклажаны, козий или голубой сыр, невкусные, потому что в них лежит не котлета, а стейк «хаше» (слепленные в плоский овал колоски пропущенного через мясорубку фарша). Суши – сухие, и в них тоже напихан сыр.
Хуже всего дело обстоит с «историческими» туристическими заведениями – «ночное кафе» Ван Гога в Арле, ресторан «Два мальчика» Сезанна, рестораны в музеях и так далее – там лучше вообще не есть.
В Испании хотя бы есть тапасы и пинчосы. В Германии – колбаски эти жирненькие и белая, лубяная спаржа. В Италии – черные черви трюфельных макарон. В Англии… В Англии есть хороший итальянский ресторан, хороший русский ресторан и вообще много разных хороших ресторанов, не исключено, что есть и французский. Кстати, немецкие багеты иногда вкуснее французских, а в магазинах Берлина полки ломятся от соусов и смесей.
А эти французские завтраки? Кофе и круассан. Или огромный сухой батон, поделенный пополам, внутри которого лежат куски колбасы с салатом.
Однажды в Сан-Себастьяне я встретила американку, которая живет в Кельне, и на вопрос «по чему она больше всего скучает в Германии?» она ответила: «По бургерам». Я посмеялась и решила, что она дура.
148 европейских бургеров спустя я могу сказать, что она не так уж и не права.
После девятой пачки пельменей «под водочку» (сделано в Германии для всех русских магазинов в Европе) я разлюбила пельмени. Потому что это дрянь.
Между тцатцики из греческого магазина и тцатцики из супермаркета «Казино» есть очевидная разница. Хотя, казалось бы, что может быть проще, чем постругать огурец в сметану?
Видимо, вот здесь проходит тонкая грань между шавермой, шаурмой и кебабом. Разница в соусе. Меняешь соус – и блюдо уже совершенно другое.
Впрочем, во Франции и соусов почти не осталось. Есть два главных: соус с чесноком и лимоном и соус с винным уксусом и горчицей. Эти соусы божественны, тут у меня претензий нет. Однако на этом вся кухня и заканчивается.
Вы, поди, скажете, что я не ела в мишленовском ресторане, но как бы не так: один у нас прямо в доме Корбюзье, на третьей улице Строителей (то есть на третьем этаже). Называется «Окна архитектора». Меню меняется раз в месяц, стоит 61 евро, включает 5 перемен блюд. Я не скажу вам, что это было невкусно. Совершенно не могу вспомнить, что там было, хотя не так уж много времени прошло, но, видимо, ничего выдающегося. Подача была прекрасная, это я помню: все очень молекулярное, пена блестящая голубая, листики аленького цветочка, собранные девственницами на заре, подернутые росой.
Что вам сказать? В жизни у человека и без того немного истинных удовольствий, и главные из них – хорошая еда и хороший секс, и вот не знаю, что там французы себе думают.
Глава тридцать вторая Тепленькая пошла
Хуже всего, конечно, быть вне привычного праздника. И никак не понять, что значат праздники чужие. Потому что этот фундамент закладывается в детстве.
Взять, к примеру, международный праздник Хеллоуин. У них это все, конечно, давно существует: дети в пауках и кровище звонят в подъезды домов, требуют конфет, бегают резвой стайкой по городу: никто их не останавливает. Сложно представить, что такие вот дети будут бегать по российским подъездам, закутанные в пальто: тут кодовый замок, тут злая бабушка с клюкой, тут алкоголик лежит после получки на тахте, тут на лестнице нассано и написано неприличное слово. Кому вообще разрешат шариться по чужим подъездам? Кому там отсыплют конфет?
Нет, не в нашей это культуре. Хотя, казалось бы: скоморохи, черти и ряженые. Но все равно каждый раз это выглядит именно так: русские играют заграничную жизнь.
Однажды, когда я работала в самом известном женском глянце, мне вручили VIP-билеты на вечеринку в модный московский клуб на территории «Трехгорной мануфактуры». Вечеринка была по случаю Хеллоуина. То есть, как я полагала, выглядеть следовало чем страшнее, тем лучше. Мы с подругой Таней решили, что мы и так достаточно страшные, поэтому тратиться на костюмы особенно не будем – купили в универсаме красные рога с лампочками, красные парики из синтетических волос и веселенькие золотые лосины.
Все обещало успех, но завершилось провалом: отстояв в очереди час, мы не прошли фейс-контроль. VIP-билеты и пресс-карты не помогли. Мы просто были недостаточно голыми: разукрашенные в ангелов и демонов гости заведения стояли под первым снегом в пухе и перьях, крови и колготках в сетку.