– Знаю, что не получится, – огрызнулся Арон, – Ладно, давай тут по-быстрому. В столовке встретимся.

Я кивнул. В это время из кабинки вылез Иссахар. Он был самым молодым из всей компании, вечно чему-то улыбался, и вообще казался неисправимым оптимистом. У него было вытянутое веснушчатое лицо, рыжие кучерявые волосы и жидкая бороденка, собранная в некий крысиный хвостик. Он год как закончил Хайфский Технион по компьютерным наукам, и уже успел проработать в какой-то большой солидной конторе. В отличие от мрачного Зингера, Иссахар умел находить приятные моменты во всем, даже в пении под душем. Он улыбался, и, хлопнув, уже уходящего Арона по плечу, осведомился:

– Эй, ты чего? Здесь так классно! Я перед душем в столовку заскочил и схватил стаканчик кофе и бутерброд с сыром. Ребята, какой кофе! Лучше я пил только на Дизенгоф4! Была там кофейня, и, кстати, называлась – «У Арона»! А сыр… – он закрыл глаза и помотал головой в знак запредельного восхищения.

– Ладно… тоже мне – гурман выискался… – огрызнулся Арон и, закинув полотенце на плечо, вышел, затворив дверь.

Арон был вообще не особенно улыбчив, словно бы никому вообще в этом мире не доверял. Был он ростом чуть пониже среднего, но довольно коренастый и крепкий. Непонятно когда и как он брился, но у него на лице постоянно наблюдалась редкая щетина. Еще я заметил, что он был невероятно упрям. В любом, даже незначительном споре, последнее слово должно было остаться за ним. А еще в нем странным образом сочеталась некая приземленность, граничащая почти с жадностью, и при этом какой-то внутренний мистицизм. Он верил в приметы, интересовался странным, хотя, как мне показалось – носил кипу5 как бы «на всякий случай»: вдруг окажется, что бог все-таки есть!

***

Я тоже умылся и направился в столовую. Арон все с тем же остервенелым выражением лица грыз бутерброд с салями. Кошрут он иногда соблюдал, но когда дело доходило до деликатесов, его едва заметная набожность легко отступала под натиском обильного слюноотделения.

– А где Бени? – спросил я.

– А я почем знаю? – огрызнулся Арон. – Спит, наверное.

– Так, может разбудить?

– Ну, иди – разбуди, – разрешил он.

– Слушай, ты чего? – спросил я уже довольно сурово.

– Ничего! – отрезал Арон.

– Слушай, старик, – перешел я на более вкрадчивый тон, – ну понятно, что мы тут по уши в дерьме, но что делать? Надо как-то устраиваться. В армии ведь и не то терпели! И не каких-то сраных два месяца, верно? Пойми, надо искать хорошее, надо друг друга поддерживать, а не загаживать атмосферу, и без того засранную по самое «немогу». Тогда, думаю, мы и протянем нормально. Если тебе что-то трудно – давай поговорим. Может и полегче станет.

– Ага… станет… – буркнул Арон.

– Точно, станет! – настаивал я. – Говори, если что беспокоит. Станет легче. Если это секрет – я никому не скажу.

– Это они тебя подослали? – ехидно осведомился подозрительный Зингер.

Я, видимо, настолько искренне обомлел, что Арон тотчас устыдился своих подозрений и опустил глаза:

– Извини, это я так… вырвалось просто. Ты спал нормально?– спросил он уже чуть помягче.

– Ну, да, в общем… а что?