– Семинаристу уже звонила? Жалилась? – хмыкнул Конник, только что не ответивший на звонок друга.
– Сказала Константину, что у нас с вами не срослось.
– А он?
– Собирается к вам через пару часов подъехать.
– Ну ладно, – буркнул вор. – Дорогу знаешь.
Евдокия повернулась в обратную сторону, подумала, не дать ли отбой Митрохину?
Решила не пороть горячку. Каким боком вый дет вторая попытка – неизвестно, если Семинарист вновь начнет менять под сыщицу рабочий график, неудобно получится.
Дуся пропылила до нужного забора. Толкнула незапертую калитку и пошла знакомой тропинкой сквозь разросшиеся после покоса – примерно четырехнедельной давности – лебеду, крапиву, лопухи. Поглядела на смутный силуэт Конника за остеклением веранды. Приветственной отмашки не произвела, шагала сурово, зная себе цену.
Конник на вошедшую девушку головы не повернул.
Через секунду Дуся поняла, что головой он в принципе не в состоянии ворочать. Правый висок законника представлял собой размозженную кровавую дыру.
Кровь из дыры стекала.
Замерев на несколько секунд, Евдокия рванулась к Никитичу! Он мог быть еще живым! Если кровь течет, значит, сердце еще работает!
Сыщица подскочила к вору, приложила пальцы к артерии на шее… Задела залитый кровью подбородок, испачкалась…
Пульсации не было.
Дуся выдрала из сумочки мобильник, приставила полированную поверхность к губам Загребина на манер зеркальца! Только бы он был жив! Только бы назвал убийцу!
На гладком пластике не появилось затуманенного пятнышка. Законник не дышал. Сердце его не билось. Кровь из раны на виске стекала только потому, что удар нанесли буквально перед самым появлением девушки.
Дуся заскулила, заполошно, пачкая телефон кровью, начала разыскивать в его памяти номер Максима Ильича… Скорей, скорей, надо вызывать наряд! Работать по горячему следу!
За стеклом веранды мелькнула тень.
Не взвизгнув только чудом – убийца мог находиться где-то рядом! – Евдокия начала озираться…
Тень, что Землероева засекла боковым зрением, двигалась в направлении крыльца веранды. То есть путь через сад отрезан.