Гостей проводили через завешанные коврами залы – и ввели в небольшой кабинет со столиком. Пока Диккенс расставлял кресла и усаживал Симплисити, Финт не сводил глаз с мистера Дизраэли. Мистер Дизраэли отчасти напомнил Финту Соломона, только на порядок моложе – а еще он изрядно смахивал на кота, который набрел на блюдце сливок и вылизал все до капли. Да, точно, так и есть: он – тот еще финт, не финт вроде Финта, но финт другой разновидности, такого сразу распознаешь. Острый ум и язык острей бритвы; знаем мы таких, толковый тип, но явный жох.
Разглядывая Дизраэли, Финт поймал его взгляд, и мистер Дизраэли подмигнул – один финт отдавал должное другому, не иначе. Финт позволил себе улыбнуться, но подмигивать в ответ не стал – парнишечка, вздумавший подмигивать джентльменам, того гляди в неприятности влипнет. До сих пор это место – все эти статуи, и поглощающие звук ковры, и все эти картины на стенах – портреты седовласых старцев, которые, судя по выражению лиц, страдают острым запором, – действовало Финту на нервы, отторгало его, внушало ему, что он – никто, сущее ничтожество, жалкий червяк. Подмигнув гостю, Дизраэли развеял чары, недвусмысленно дав понять: здесь – те же трущобы, пусть побольше, и потеплее, и всяко побогаче, здесь явно лучше кормят, судя по округлым брюшкам и красным носам, но на самом-то деле это просто-напросто еще одна улица, где люди локтями пробивают себе дорогу к власти и выгоде, и лучшей жизни если не для всех, то хотя бы для себя, любимых.
Финт не сдержал усмешки, вцепившись в эту мысль, как в волшебное кольцо, которое наделяет могуществом неведомо для всех прочих. Но за взлетом последовало и падение: эти трущобы полны слов, это место битком набито книгами, а у него, как назло, слова с языка не шли.
В этот момент на плечо ему легла рука, и Чарли промолвил:
– Что ж, друг мой, дело не ждет. Вы можете свободно говорить со мною в присутствии моего доброго приятеля мистера Дизраэли, многообещающего политика, на которого мы возлагаем большие надежды и который, безусловно, в курсе нашей насущной проблемы. Кстати, как поживаете? Не желаете ли подкрепиться? – Пока Финт отчаянно подбирал слова, Симплисити вежливо кивнула, Чарли отошел к двери и дернул за шнурок звонка. Тотчас же появился слуга, шепотом переговорил с Чарли и вышел снова.
Чарли устроился в огромном удобном кресле, Дизраэли – тоже. Дизраэли Финта прямо-таки завораживал, иначе и не скажешь. Финт не знал слова «всепроникающий», но само впечатление было ему знакомо: присутствие мистера Дизраэли ощущалось, куда ни повернись; он вроде бы и с места не трогался, но внезапно оказывался где-то еще, а в следующий миг – везде и всюду. Короче, опасный человек, подумал про себя Финт, но тут же вспомнил, что такое лежит в кармане его рубашки.
В отсутствие слуги Чарли заявил:
– Да ради всего святого, сядьте наконец, юноша, кресла не кусаются! Я безмерно рад видеть, что наша юная леди идет на поправку, медленно, но верно, и это превосходные новости.
– Прошу меня простить, но кто эта юная леди? – перебил Дизраэли. – Неужели это?.. Не мог бы меня кто-нибудь представить, будьте так добры?
Он поднялся на ноги, Чарли тоже встал и подвел Дизраэли к Симплисити, говоря:
– Мисс… Симплисити, позвольте представить вам мистера Бенджамина Дизраэли.
Финт, устроившись на самом краешке кресла, недоверчиво наблюдал за происходящим. В Севен-Дайалз ничего подобного не проделывали. А Чарли между тем добавил:
– Бен, мисс Симплисити – та самая леди, о которой шла речь.
А Симплисити нежным голоском спросила:
– И что же за речь обо мне шла, подскажите, пожалуйста.
Финт вскочил было на ноги, готовый, если понадобится, защищать Симплисити, но Чарли резко прикрикнул:
– Финт, сядьте. Предоставьте это дело мне; так будет лучше; но вы вольны в любую минуту вмешаться. – Чарли оглянулся на Симплисити. – Разумеется, к вам это тоже относится.
Он откашлялся и начал:
– Мы – здесь, в Англии, – располагаем следующими фактами: вы проживали за пределами страны вместе с матерью: она, как мы понимаем, преподавала английский язык за границей. После ее кончины вы относительно недавно некоторым образом вступили в брак с принцем одного из государств Германского союза. – Чарли вскинул глаза на девушку, словно опасаясь взрыва, но она лишь кивнула, и он продолжил: – Нам также известно, что вскорости после того вы, мисс, бежали из страны и высадились здесь, в Англии, где, как мы понимаем, родилась ваша мать.
Симплисити сверкнула на него глазами: