– Как это? Не понимаю… Вы думаете, я лгу? – вскидываю взгляд на Родиона.

– Кто-то добил Артеменко. Тот, кто нанес ему смертельный удар по затылку.

– Так я его не била по затылку, – тараторю я. – Я ударила его вазой по лбу.

– А настоящий убийца по затылку. Им может быть ваш… Петр Жуков или другой человек, о каком вы не знаете. Следователь вызовет вас на повторный допрос завтра, а сегодня…

– Полина, выслушай меня, пожалуйста, – произносит Родион, присаживаясь за стол. – Егор Львович считает, что нам надо… Если тебя закроют в СИЗО на время следствия, я… Анфиса не должна попасть в детский дом, поэтому…

– Вам нужно пожениться, – опережает Родиона Караваев.

– Что?

– Я мог бы сказать об этом сам! – рявкает Родион. – Разумеется, я предлагаю тебе фиктивный брак. Если у тебя есть личная жизнь, не смею на нее посягать, – чопорно, как английский аристократ, протягивает он.

«– Конечно, фиктивный. Вернее, нет, не так – разумеется, фиктивный. Уж не вздумала ты, что Богородицкий предложит тебе стать его женой по-настоящему? Приведет в свой дом и сделает хозяйкой?»

Конечно, я не думала… Душу обжигает волна горечи и какого-то черного, бездонного отчаяния. Что я от него хотела? Родион заботится обо мне, как родной… И сейчас действует в интересах Анфисы.

– Снова фиктивный? – устало вздыхаю я. – Похоже, заключать со мной фиктивные браки становится семейной традицией семьи Богородицких. – Думаете, поможет?

– Уверен, – пылко отвечает Родион. – Я не позволю, чтобы малышка попала в дом ребенка. Это самое малое, что я могу сделать в память об отце… Пойми меня правильно.

– И вы не будете требовать от меня… Как вы сказали: посягать, – повторяю его слова, смотря прямо в глаза. Что я хочу там увидеть? Удостовериться, что ничего он не чувствует, кроме долга и вины перед покойным отцом?

– Не буду, я уже давал вам обещание.

Мы опять на вы? Что-то новенькое… В палате повисает напряжение – вязкое, как болотная слизь и холодное. Между нами снова вырастает невидимая стена. А я дура размечталась…

– Я вам доверяю, Родион Максимович. Вы не обидите Анфису, если меня посадят, – произношу хрипло, опуская взгляд в пол. – И я… Я согласна.

Родион.

Знала бы Полина… Романовна, как я себя чувствую… Как идиот или преступник, выкручивающийся на допросе. А я ведь просто не хочу ее пугать… Понимаю, как бы выглядел, сказав, что предлагаю настоящий брак. Кем бы она меня посчитала? Мы знакомы-то всего ничего…

Напряжение заполняют палату, как тяжелая грозовая туча… Поля вскидывает на меня недоуменный взгляд и проговаривает чуть слышно:

– Я вам доверяю, Родион Максимович. Вы не обидите Анфису, если меня посадят. И я… Согласна.