– Я тебе не братишка, сволочь. Ты думаешь, что зароешь Полину, да? Тратишь мои денежки, подкупая липовых свидетелей? Только на что это тебе? Уж не причастен ли ты к убийству этого Артеменко?

– Нет! Конечно, нет! И никого я не подкупаю, не докажете! – хрипит он. – Это жена Артеменко пошла на завод и поговорила с мужиками. Попросила вспомнить…

– И они вдруг вспомнили? – рявкаю, мечтая поправить наглую морду Петюни кулаком. – Два года молчали и тут… вспомнили?

– Наверное, я ни при чем, – скулит он. – Я честно во всем признался.

– Хочу предупредить тебя, Петя об ответственности за дачу ложных показаний. Также считаю нужным добавить, что адвокату Полины разрешили провести повторную экспертизу тела Артеменко. Если он умер не от удара вазой – пеняй на себя! Уж не ты ли его добил, мразь?

– Нет, нет! Честное слово, не я. Я только свидетель. И я помогал Польке тащить тело. И все! Богом клянусь, мамой клянусь.

– Не верю я тебе… Предупреждаю, у Полины Романовны сильная защита. Мы докопаемся до правды, а тебе придется ответить за все – подлог, вранье и подкуп свидетелей.

На мгновенье мне кажется, что лицо Петюни бледнеет, а подбородок начинает мелко-мелко подрагивать… А что он думал, у него все сойдет с рук? Проклятый миллион скоро кончится, что он будет делать? Придет за новым?

– Я вас понял, Родион… Как вас там…

– Максимович, – бросаю сухо и разворачиваюсь в направлении машины.

Ума не приложу, зачем ему прикладывать столько стараний? Он всерьез решил, что мы с братом отдадим наследство ему? Ладно Полина – она все-таки была женой отца. А он-то тут каким боком?

Запускаю двигатель, наблюдая, как понуро Петя бредет к друзьям. Призадумался… Это хорошо. Может, свидетели волшебным образом растворятся после нашего разговора? Выезжаю из подворотни на трассу, спеша скорее вернуться домой. Я обещал Ольке сходить вечером на каток. А Анфисе обещал поиграть с ней в кубики… Хотя она и не понимает еще ничего – обещаний и многих других незнакомых ей слов, но я-то помню, что обещал…

На дороге скапливается пробка. Решаюсь позвонить Караваеву, чтобы хоть как-то убить время.

– Родион Максимович, чудесные новости! – кричит он в динамик, не дожидаясь моего «здрасте». – Я добился подписки о невыезде для Полины! Аллилуйя!

– О! И правда новости радостные. Когда она может выйти?

– В понедельник. Не забывайте, что она в больнице. Следователь подписал, осталось заверить подпись у начальства и все – можете забирать Полю домой!

– Как вам это удалось, Егор? Он же противился и…

– Я не делюсь своими профессиональными секретами, – деловито отвечает Караваев. – Нашел нужные слова, вот и все. Куда Полина съедет?

– Не хочу, чтобы в свою квартиру. Там опасно. Наверное, в квартиру отца. Займусь этим сегодня. Спасибо вам, Егор Львович.

Как я рад, вы не представляете! Делаю крутой разворот и еду туда, где в последнее время жил папа. Новостройка, рядом парк с озером, лес и хорошая инфраструктура. Правда, я никогда там не был… И ключей у меня нет. Вот же дурак… И как я собираюсь заниматься подготовкой жилья? Никак. Вот и весь ответ. Ключи отдадут в руки наследнице, то есть Поле… Значит, придется селить девушку у себя. Отчего-то мысль не кажется мне такой уж фантастической… И от нее сердце заходится в бешеном ритме…