Коэн, задумчиво глядя на меня, в этот момент спросил:

— Виктор, скажи откровенно, у тебя с собой много денег?

Я в недоумении уставился на него.

Но тут Давид Гиршевич продолжил говорить.

— Я понимаю, это вроде бы не мое дело, но если ты собой имеешь приличную сумму, предлагаю, её оставить у меня.

Ты уже засветился в гостинице с большими деньгами. Сам же только, что рассказал, как снял люксовый номер. Боюсь, что у тебя могут быть неприятности. Поэтому, оставь себе рублей сто мелкими купюрами, а остальные я приберу.

Слова старого провизора заставили задуматься. В прошлой жизни у меня больших денег не было, да и в гостинице в юном возрасте я не останавливался. А вот Коэн, как опытный товарищ, лучше меня знаком с порядками в гостиницах, и предостерегает на основании своего опыта.

Из внутреннего кармана пиджака я достал полторы тысячи рублей и вручил их собеседнику.

В кошельке у меня оставалось рублей семьдесят. В принципе, в эти времена на эти деньги я мог снять на месяц комнату, и хватило бы еще на пропитание.

— Вот и отлично, — прокомментировал Коэн мой поступок и ехидно улыбнулся.

— Так понимаю, ночевать ты собирался не один, я наверно, тебе всю малину испортил?

— Ничего подобного я не планировал, — в тон ему прозвучал мой ответ. — Зачем только вы Давид Гиршевич на меня напраслину наговариваете.

— Ну и зря, не планировал, — улыбнулся провизор. — С твоими способностями, можно не бояться венерических болезней. Сам заболел, сам вылечился.

Кстати, здорово, что ты меня на эту мысль натолкнул. Пора мой друг увеличивать номенклатуру препаратов. Лекарство от триппера пойдет на ура.

— Давид Гиршевич, — а почему вы ни разу не попросили подумать о лекарстве от рака. — спросил я. — Меня давно занимает этот вопрос.

Коэн вздохнул.

— Витя, мы сейчас с тобой живем спокойно. Наша Виагра сейчас является успешным препаратом, пользуется большим спросом среди специфического контингента потребителей. Если у нас получится лекарство от гонореи, работающее лучше официнальных препаратов, опять же это определенный контингент покупателей. А представь, ты сделал лекарство от рака.

Представил?

Вот именно, не пройдет и нескольких дней, после появления первого выздоровевшего, как тебя вычислят наши органы, и оставшуюся жизнь ты будешь заниматься этими препаратами. А так, как твои способности уникальны, придется тебе работать день и ночь, чтобы вылечить хотя бы сотую часть всех онкобольных в нашей стране. Притом, решать, кого нужно лечить, будут твои кураторы, а не ты. В скором времени о тебе узнают за рубежом, и ты будешь создавать лекарства для американских миллиардеров, но миллионы за лечение будет получать кто-то другой.

— Ну, наверно, Моссад знает обо мне уже сейчас, — не удержался я от ядовитого замечания.