Жаль, что перевертыша нельзя просто вылечить магией. Мы обсудили это с Первым. Увы, но целебные заряды рассчитаны на существ из плоти и крови. Кроме того, перевертыши от красного яда не получают раны, а теряют в объеме. Лечебные заряды не способны восполнить утраченную массу перевертышей.

Наш отряд откочевал метров на четыреста от места сражения. Искра хотела собрать шипы, но я ее поторопил. Без Первого не смогу использовать лечение на ней, а в траве до сих пор ползают цикады. Не стоит лишний раз рисковать. Искра ограничилась лутом с третьего ассасина. Впрочем, большую часть его разгрузки я истыкал копьем. Уцелели там только одна склянка с кислотой и пять шипов-ловушек. Кроме того, она прихватила с собой три коротких копья хазгат. Метательное оружие было эффективно против этих тварей. Большинство хазгат не носили брони и не использовали щитов.

Следующие несколько часов мы отдыхали. Можно было проваляться и дольше, но меня беспокоило состояние Геллы. Из всех нас ей досталось больше всего. Суккуба медленно и неуклюже ходила. Первый раз видел ее такой, если не считать происшествия в яме. Похоже, перевертышу не хватало плоти, чтобы как следует манипулировать своими костями. Волосы она укоротила практически до ежика. Платье висело на худющих плечах, достойных модели-анарексички.

Поэтому мы достаточно быстро отправились к руинам дабы раздобыть человечину. Вместо потерянных в тяжелом бою штанов Искра сварганила мне нечто наподобие килта из обрезка одеяла. Штука не самая теплая и от насекомых не защищает, но все лучше, чем сверкать голым задом. Так что попробую себя в роли Уильяма Уоллеса.

На страже круглой площади меж башен и строений осталось трое обычных хазгат. После всего произошедшего для нас это была легкая разминка. Однако следовало разделаться с ними без лишних ранений. Поэтому поступили так:

Искра подкралась незаметно, ранив одного из гадов броском копья. Рассерженные уродцы бросились за ней прямиком в нашу засаду. Мы с Арайтом довершили разгром. По итогам никто из наших даже метательным топориком по голове не схлопотал. Более чем удачный акт ликвидации.

И вот наружная часть руин оказалась в нашем полном распоряжении. Черепа на кривых кольях взирали на нас с философским безразличием. Сколько же здесь было костей! Приблизившись, я понял, что большая часть мусора, покрывающего круглую площадь, это чьи-то останки. Звери, птицы, люди и еще черт знает кто. Кости раздроблены, погрызены, расщеплены, чтобы добраться до мозга. Грязь, осколки костей, дерьмо — таким был слой, выстилающий все перед руинами. Тяжелый, смрадный запах заставлял кривиться. Сотни насекомых ползали в этом отвратительном насте.

Вскоре я нашел у одной из стен грязную веревку, примотанную к торчащей ржавой арматурине. На ней висел труп. Движение ножа и гнилая груда рухнула вниз. Удивительно, но вонь логова хазгат сумела полностью перебить даже запах разложения.

— Начинай. — кивнул я Гелле.

— М-можно… ты не будешь смотреть? — с трудом произнесла она.

— Ладно, — кивнул я. — Только не надо слишком пытаться мне понравиться сейчас. Заботься прежде всего о своем выживании.

Я отвернулся. Гелла прошла мимо, стараясь придерживать единственной рабочей рукой подол платья, чтобы не замарать его в окружающих говнах. Очаровательно.

Новые хазгат не спешили выбираться из руин. Древние камни молчали и лишь жужжание настырных насекомых нарушало тишину.

— Хазгат всюду несут разорение и смерть, — философски заметил Арайт, пока Гелла трапезничала. — Странно, что жрецы Корнерога, почитающие жизнь, нашли с ними общий язык.

— Вокруг дерьмо, помои и груды костей. Для нас эта картина отвратна. Никакой жизни. Но вот насекомые иного мнения.

Микробы тоже, однако я такого слова в местном языке не знаю.

Жрецы Корнерога защищают жизнь в целом, а не каждого конкретного человека или животное. Смерть — неотъемлемая часть природного цикла. Биоматериалы погибшего существова не пропадут зря. Однако магия способна превратить леса в выжженную пустыню, отравить воду и полностью разорвать природный цикл. Здесь уже такое случалось. Сначала во время гибели цивилизации древних чародеев, а затем после войны магов Первого Цикла. Именно повторения подобных катастроф жрецы стараются избежать, искореняя колдовство, а точнее лишая людей возможности им пользоваться. Самая магия то никуда не девается.

Я поднял взгляд на небеса, где сквозь рваные облака проглядывали очертания четырёхконечной космической станции. Вот вам и наглядное доказательство того, что техномагия до сих пор сильна.

Трапеза Геллы заняла примерно двадцать пять минут. Трупа стало меньше где-то на две трети, а суккубы заметно больше. Она сумела восстановить руку, отпустила волосы, создав пусть короткую, но вполне привлекательную прическу. И платье уже на ней не так болталось.

— Вкусно, но мало? — спросил я, глядя на белые кости трупа.