– Не хочу. Потому и везу вас кое-куда.

– Ну-ну! – в голосе слышится усмешка, – везите. Только довезете ли?

– Довезу, – отвечаю уверенно, но тут замечаю свою промашку.

Заболтавшись с пассажиром, да еще к тому же взвинченный, я не слежу за дорогой, и нас заносит куда-то к черту на кулички. Кругом темень. Свет редких уличных фонарей тускло пробивается сквозь листву деревьев, выстроившихся ровными рядами вдоль дороги. Ветхие одноэтажные строения, угадываемые по бликам освещенных окон, скрываются в глуби. И ни души, все будто вымерло. Место мне совершенно не знакомо. Разворачиваю машину и еду назад, стараясь определиться в своем положении. Вскоре начинают попадаться улицы со знакомыми названиями. Волей-неволей убеждаюсь в существовании бесовского наваждения. Занесло меня действительно аж за город.

Монотонная езда в ночи укачивает, ослабляет внимание. Варенуха ведет себя смирно. Мысли опять переключаются на события прошедшего дня. Невольно отвлекаюсь от дороги. Когда возвращаюсь к ней, убеждаюсь, что опять еду по той же улочке.

– Что за чертовщина! – шепчу я с ужасом, начинающим пробирать меня.

– Не беспокойтесь, – отзывается Иван Савельич. – Мы едем как раз туда, куда надо.

Не обращая внимания на сарказм, с которым он произносит эти слова, упрямо разворачиваю и снова гоню назад. Теперь уже от дороги не отвлекаюсь. Когда машина в третий раз неизвестно каким образом оказывается все на той же улочке, страх уже пробирает меня до костей. Я словно в заколдованном круге. Какая-то сила не отпускает меня, вырывает из действительности и упорно ведет неизвестно куда. Догадываюсь, что меня там ожидает не очень приятная встреча, и попасть туда особого желания не испытываю. Но и выбраться из этого круга тоже не могу. Если я срочно не найду выход из положения, дальнейшая моя судьба под большим вопросом. На одной из пересекающихся улиц вдали видны огоньки маршрутного автобуса. Решение приходит мгновенно. Я сворачиваю и направляю автомобиль навстречу ему. Иван Савельич уловки моей не понял и продолжает хихикать над моими потугами. Перед самым автобусом бросаю машину поперек дороги, вываливаюсь из нее и бегу к автобусу. Варенуха запоздало кричит вслед, но я не останавливаюсь. Водитель машет руками, матерно ругается, но дверь открывает. В салоне несколько запоздалых путников, и я успокоено присаживаюсь на сиденье поближе к кабине шофера, не обращая внимания на его продолжающуюся ругань.

В центре города пересаживаюсь на другой автобус, следующий в мой район. Здесь еще царит оживление, и я чувствую себя увереннее от общности со всеми этими незнакомыми, но близкими мне людьми. В их присутствии ни одна нечисть не посмеет поднять на меня свою мохнатую длань, сделать мне что-либо плохое. В том, что надо мной куролесят сверхъестественные силы, я уже начинаю уверяться. Летающие тарелки, ночной гость, случай на вокзале, черные «жигули» – все это с трудом укладывается в человеческие рамки. А о произошедшем минуту назад вообще говорить не приходится.

Чувство уверенности несколько тускнеет, когда автобус направляется дальше, оставив меня одного на пустынной остановке. Времени для размышлений у меня нет. Бросаюсь сломя голову напрямую сквозь кусты к своему дому, чувствуя подступление чего-то ужасного, неотвратимого. Ветки цепко хватают за руки, хлещут по глазам. Корни червями вылезают из земли и, извиваясь словно змеи, обвивают ноги. Но мой родимый дом ободряюще светит мне окнами и придает сил.

В себя прихожу уже в квартире. Вид мой ужасен. Одежда измочалена, из царапин и порезов сочится кровь. Глаза дико вытаращены на искривленном в гримасе ужаса лице. Нет, такие потрясения не по мне. Что здесь правда, а что вымысел, – разобраться я уже не в состоянии. В голове все перепуталось. Попытка припереть Варенуху к стенке закончилась неудачно. Что, собственно, и следовало ожидать. По простоте душевной я предполагал, что под воздействием приведенных фактов он тут же расколется. Наивный я человек! Варенуха – тертый калач. К тому же за ним стоит не какая-то там мелкая шайка, а более существенные силы – темные, колдовские. Только этим можно объяснить все то, что происходило в последние дни.

– Ну, держись теперь, Серега, – говорю себе. – Удара ты не нанес, а себя под удар подставил. Теперь дела закрутятся.

Звонок в дверь прерывает мои размышления, и я иду открывать. Павлюка узнаю сразу, хотя встречаться с ним приходилось лишь однажды. Не запомнить его слоноподобную фигуру невозможно.

– Милиция, – говорит он, но об этом можно догадаться без напоминания. Как-никак на нем форма с капитанскими погонами. Так как за мной числятся некоторые грешки, скопившиеся за предыдущие дни, пропускаю его не без колебаний. Капитан подмечает мой помятый вид и удовлетворенно кивает.

– Нам известно, – приступает он с ходу к делу, – что вы проводите самостоятельное расследование по факту исчезновения гражданина Ветрова.

– Допустим, – неопределенно говорю в ответ. – Что из этого следует?

– А то, что вы сейчас пойдете со мной.

– Куда это? – на всякий случай уточняю я.

– Туда! – нелюбезно отзывается капитан. – Одевайтесь!

Разговаривать с Павлюком, насколько я знаю из неофициальных источников, – занятие сложное и в какой-то мере небезопасное. Этот человек из тех, кто несет тяжкое бремя власти, упоенно держа его перед собой и не замечая тех, кого при этом топчет ногами. Поэтому предпочитаю не вступать в полемику и неспеша переодеваюсь. «Там» найдутся умные головы, которые разберутся и помогут избежать неприятностей. Которых и без того хватает. «Там» – это не на той темной улочке. Хотя разобраться, куда собирается вести меня Павлюк, не помешало бы. Мысль эта шальная, но чем черт не шутит. Особенно сегодня! От этого предположения в голове начинают возбужденно копошиться мысли. В панику я не кидаюсь, но чем они вызваны, проанализировать пытаюсь. Единственное, что кажется подозрительным в визите капитана, – это время его появления. Уж очень быстро он явился – тотчас за моим возвращением. Есть в этом логика или нет, но я на всякий случай решаю прояснить обстановку. Спрашиваю Павлюка насчет ордера или какой либо другой бумажки. Капитан опять ссылается на «там».