Толпы у входа в «Лабиринт Смерти» сегодня нет. Несколько групп оживлённо беседующих игроков, и всё. Я знал, что так будет, и всё-таки непривычно.

— Лёнька!

Рыжеволосый мальчишка подбегает ко мне и протягивает руку:

— Здорово! А «Лабиринт» сегодня не работает!

— Знаю. У них возникли проблемы на последнем этапе игры. Отказала программа главного монстра.

— Вот ламеры, — возмущается Илья. — И весь «Лабиринт» закрывать? Я на двенадцатом этапе застрял немного. Не помнишь, как там проходить?

— Абсолютно не помню, — признаюсь я. — Ну что… звуковую карту себе купил?

— А то! Ты бы слышал! Бум-бум-бум! Йа-а!

Он трясёт головой, и я понимаю, что он сейчас слышит какую-то свою музыку. Неизбежно прекрасную. В его возрасте вся музыка делится на отвратительную и великолепную.

— Поздравляю, — говорю я. — А ты знаешь, что у Дибенко совсем не было звуковой карты, и поэтому дип-программа запускается без звука?

— Знаю. Только я всё равно что-то слышу, когда начинает идти цветной снег. Какую-то музыку, только очень тихо. Я думал, это из-за плохой карточки. А ничего не изменилось!

— Это не в карточке дело. Это в тебе.

Мальчик кивает, тут же забывая о сказанном. В нём слишком много энергии, чтобы долго говорить об одном.

— А ты, значит, у этих… у бывших дайверов?

— Да, у дайверов.

— Ну, я как-нибудь загляну, ладно? И ты в хакерский бар заглядывай, ага? Только там пароль сменили… сейчас. А! «Любовь и верность»! Запомнишь? Я побёг…

— Постараюсь. — Я остаюсь очень серьёзным. — Давай. Беги. У тебя, наверное, куча дел?

— Миллион! — уже на бегу кричит Илья. — А больше не бывает!

Я стою минуту, улыбаясь.

А потом тянусь сквозь закрытую арку входа.