Потом он исчезает.

Растворяется в воздухе.

Никто не обращает на это внимания. Подумаешь, программный выход из глубины. Правду знает только он — и я.

— Ты не уйдёшь, — говорю я.

Может быть, он меня слышит. Или услышит потом, когда вновь обретёт виртуальную плоть.

— Тебе придётся убить меня, чтобы уйти, слышишь? — кричу я, и люди шарахаются в стороны, смотрят на меня, как на помешанного. — Но ты ведь не посмеешь, верно?

Глубина-глубина… я не твой.

Экраны шлема. Нарисованная улица.

Я снял шлем, жадно глотнул воздух.

На часах — половина одиннадцатого. Вики ещё нет дома. Я даже не могу спросить совета.

А хочу я сейчас услышать совет?

Или ответ — четверть часа уже прошли.

Я снял трубку и набрал номер сотового телефона Чингиза. Я боялся. Боюсь, что он не успел, что он не справился, что…

— Да!

Я узнал голос Падлы, но даже не удивился, что отвечает он.

— Что у вас?

— Жив, — коротко сообщает Падла, и я почувствовал, как тело отмякает.

— Всё в порядке?

— Какой там в порядке! Пат повторяет те слова, которые от меня услышал. Чингиз говорит, что в следующий раз не станет его спасать. А он всё равно повторяет. Непрерывно.

— Повторяет — и молодец, — сказал я. — Значит, амнезии нет. Значит, мозг не пострадал.